48 часов: фильм "Джанго освобожденный", альбом "Arc" и другое
КИНО
"Джанго освобожденный" (США), 141 мин.
Кто: Квентин Тарантино, режиссер, сценарист, актер, продюсер, разве что музыку к фильмам не писал. В его коллекции трофеи на любой вкус - "Оскар", "Золотой глобус", BAFTA, "Золотая пальмовая ветвь".
Гений стеба, мастер собирать ленты из киноцитат - скрытых или явных, а вопросы ставить без пафоса а-ля "Брат-2" ("в чем сила, брат?"). В его лентах зритель может рассчитывать на появление самого Тарантино, несколько сотен "fuck" в неповторимых комбинациях и ступни Умы Турман крупным планом. Реками крови в своих фильмах довел до абсурда саму идею кровавого кино. Человек, чьей фамилией до сих пор любят называть рестораны, пабы и привокзальные забегаловки в странах СНГ.
Кому смотреть: всем ждавшим, куда занесет Тарантино после "Бесславных ублюдков", где он проводил ревизию Второй мировой войны в жанре альтернативной истории. Только ленивый тогда не обвинил режиссера в рыхлости, невнятности, эклектичности, провалах вкуса, перепадах интонации, утрате чувства меры. А самое удивительное обвинение, которое звучало - "этот фильм несмешной". Ничего не поделаешь: в его творчестве, как в футболе и воспитании детей, разбираются все.
Что: седьмой полнометражный фильм Тарантино, жанр которого режиссер определил как спагетти-вестерн. Снят через три года после "Бесславных ублюдков" и парадоксально с ними рифмуется. Тогда Кристоф Вальц сыграл эсесовского "охотника за евреями", а Брэд Питт - мстителя, снимающего скальпы с нацистов. Сейчас Вальц снялся в роли "охотника за головами" беглых убийц, зато Леонардо Ди Каприо - в роли расиста и садиста.
Доктор Шульц (Вальц) путешествует по Дикому Западу и кормится тем, что ловит беглых преступников. Дорога сводит его с чернокожим рабом Джанго. Тот помогает немцу разобраться с братьями Бриттл, с которыми и у него давние счеты. После чего становится напарником доктора в обмен на обещание Шульца помочь в поисках пропавшей жены (ее-то и держит у себя герой Ди Каприо). Имя у жены не самое популярное в чернокожих кругах - Брюнхильда фон Штурм (так назвали ее бывшие хозяева-немцы и даже обучили немецкому).
На первый взгляд, все здесь заточено под притчу о свободе, рабстве и выборе, который есть у каждого, будь ты и негром преклонных годов. На это работает и саундтрек, собранный с миру по нитке (от Морриконе до Луиса Бакалова и Бетховена). И то, что герои разговаривают на четырех языках. Правда, в конце концов, выясняется, что у этой притчи нет морали (несмотря на все попытки критиков приклеить к новому Тарантино ярлык моралиста). Джанго, освобожденный в финале, немногим менее отвратителен, чем те, чьей кровью он с двух револьверов расписывает стены. А единственный достойный во всей этой истории герой - Шульц-Вальц - полег смертью храбрых за полчаса до титров.
Из других впечатлений. Эпизод, где тридцать разъяренных белых всадников с факелами, дробовиками и мешками на головах готовят атаку на лагерь доктора Шульца и Джанго, пытаясь разглядеть что-то сквозь прорези для глаз, - лучший учебник, как трагедию превратить в фарс. Ковбой Джанго в исполнении картонного Джейми Фокса похож на молодого Нельсона Манделу. Фонтанчики крови одинаково хорошо смотрятся на снегу и на хлопковом поле. А слово "ниггер" здесь звучит так же часто, как "fuck" в "Криминальном чтиве". Что, конечно же, не должно вводить в заблуждение. С политкорректностью здесь не хуже, чем в каком-нибудь "Крепком орешке". Главный белый герой убивает главного белого злодея, а главный черный злодей гибнет от пуль черного супергероя. Этот Тарантино под видом Идеи Битвы Добра со Злом, на которую многие купились, снова обвел всех вокруг пальца.
Цитата: "Большие Идеи портят кино. В кино самое главное - сделать хорошее кино. И если в процессе работы тебе в голову придет идея, это отлично. Но это не должна быть Большая Идея, это должна быть маленькая идея, из которой каждый вынесет что-то свое. Я имею в виду, что если ты снимаешь кино о том, что война - это плохо, то зачем тогда вообще делать кино? Если это все, что ты хочешь сказать, - скажи это. Всего два слова: война - это плохо. То есть всего три слова. Хотя два слова будет еще лучше: война - плохо" (Квентин Тарантино).
МУЗЫКА
"Arc", CD
Кто: Everything Everything, молодая манчестерская четверка, дебютировавшая в 2010-м с альбомом Man Alive.Пластинка попала в Топ-20 британского чарта, хотя и была воспринята неоднозначно. С одной стороны, способность группы играть и петь на стыке всех известных стилей вызвала восторг. С другой, неспособность остановить тему до того, как она гирей ляжет на уши, многих раздражала. Как бы там ни было, дебют Everything Everything был замечен авторитетными изданиями. Что, по британским меркам, уже половина успеха. Вторую половину взял на себя новый альбом. Развернутых комплиментов ему не отвешивал только глухой. Ребята постарались на славу: проделали работу над ошибками и создали музыку, на которую хочется подсесть.
Кому слушать: желающим расширить свои представления об инди-роке. Есть шанс растянуть их до бесконечности. Минимальный пакет ингредиентов, обогащающий основной стиль Everything Everything: R’n’B, трип-хоп, хип-хоп, бит, классика, поп. Страшно? Не бойтесь, это действительно вкусно.
Что: чертова дюжина композиций, почти незаметно перетекающих друг в друга. Уже знакомый по предыдущему альбому фальцетный "рэп" Джонатана Хиггса, без видимых причин перерастающий в завораживающий вокальный беспредел. Густая электроника вперемешку с выразительной акустикой - то виолончель разольется, то барабаны выстрелят, то гитара выскажется. Расплывчатые мелодии, которые фиг напоешь. Cловом, неожиданная и освежающая атмосфера, создать которую под силу не всякому.
Чтоб сразу понять, что к чему, пропустите первый трек Сough Cough - это сугубо барабанная история со скучноватой скороговоркой текста. Самая жара начинается в песне Torso Of The Week, третьей на диске. Ее можно ставить в назидание тем, кто сомневается в возможностях инди. Остальные пусть приготовят носовые платки - очень уж волнительная получилась тема.
Следующий трек Duet звучит бодро, хоть и не без виолончели на "бэк-вокале". Вплоть до финальной Don’t Try, которую Джонатан поет, как последнюю песню в жизни, настроение музыки постоянно меняется. Ее не догонишь, что в данном случае, очередной комплимент.
Цитата: "Название альбома ("Дуга") невольно отсылает к библейской истории о спасении. Но в "Дуге" Хиггса есть что-то апокалиптическое. Как будто он стоит на том конце, который символизирует конец времен, и взвешивает все человеческое - хорошее и плохое" (pitchfork.com).
КНИГА
"Священный мусор", издательство "Астрель", 476 стр.
Кто: Людмила Улицкая, российская писательница. Знаток изысканного русского языка и создатель женской прозы с человеческим лицом. Лауреат Российского Букера (роман "Казус Кукоцкого") и многих других премий, в том числе европейских. Уникальный человек, оказавшийся в литературе в пятидесятилетнем возрасте. Несмотря на год рождения (1943-й), не побывала в шкуре советского писателя: первая книга Улицкой была издана в годы перестройки. Из множества повестей, рассказов и четырех романов отдельного поклона заслуживает "Даниэль Штайн, переводчик" - книга о судьбе еврея, ставшего католическим священником. Улицкой под силу находить благородство и человечность там, где обычно добра не ищут - будь то история банального адюльтера, тяготы одинокой старости или судьбы людей из очередной "сложной эпохи".
Кому читать: всем, кому интересно заглянуть на творческую кухню Людмилы Евгеньевны. "Священный мусор" выметен из избы вместе с маленькими писательскими тайнами. Названы имена прототипов многих персонажей, их портреты обогащены подробностями, деликатно приоткрыта дверь в личную жизнь автора.
Что: в основном, публицистика - фрагменты интервью и эссе, где Улицкая рассуждает о мужском и женском, личном и общественном, своем и чужом, инстинктивном и одухотворенном. В центре всего оказывается семья - как своя, так и любая другая. Новая книга - повод еще раз отдать должное "ячейке жизни", "священной организации, питомнику любви, защите и опоре человека".
Львиная доля прозы Улицкой замешана на родовом тесте. Оттуда же - из бабушкиного шкафа и прадедушкиной коробки с хозяйственной чепухой - сыплется ее личный "священный мусор", со временем превращенный в литературу. "Эти черепки и остатки прошлого каким-то образом связаны с вещами нематериальными, - утверждает автор. - Они символизировали прекрасные принципы и положительные установки, которые я всю жизнь собирала в стройное здание".
О чем бы ни писала Улицкая - о нищих, олигархах, колониях для малолетних, кухонной возне соседей или собственной биографии - она так просеивает реальность, что читателю достается лучшее из неоднородного потока жизни. Уже ради одного этого стоит отдать "Священному мусору" несколько свободных вечеров.
Цитата: "Первое, что хотелось бы опровергнуть, - статус "гуру". Я на эту роль не претендую, я никому не учитель, я - рассказчик своего времени" (из книги).