Четыре месяца без ротации. Репортаж из-под Горловки

- По первой же команде все в укрытие и по углам, - инструктирует командир взвода Роман с позывным Койот на случай обстрела. В день нашего приезда на блокпост 34-го батальона, за которым начинается Горловка, - первая годовщина Майдана, и бойцы ждут провокаций.

Над головой на линии электропередач буквально на волоске висят провода.

- Горэнерго сюда ехать не хотят, - вздыхает Роман. - Вот этот перебитый провод, который со дня на день должен упасть на землю, им вообще неинтересен. Что только ни предлагали. Им, наверное, надо именно в кустах работать, чтоб их не видно было. Тут есть одна энергетическая компания, которая каждый раз до и после обстрелов пытается посылать сюда бригады. Мы сначала думали - ремонтировать. А сейчас подозреваем, что это неспроста.

По словам бойцов, сепаратисты обстреливают блокпост практически каждый день. На карте СНБО рядом с ним каждый день стоит значок "Место столкновений с террористами".

- В Киеве вас считают виртуальным батальоном, который существует только на бумаге, но в реальных боевых действиях участия не принимает, - осторожно говорю заместителю комбата Владимиру Семенчуку. Информация в интернете тоже скудная: 34-й батальон теробороны Кировоградской области (Батькивщина) создавался Юлией Тимошенко в мае - как многие думали, под выборы, в рамках проекта "Рух опору".

- Виртуальные мы или нет,  вы уж сами судите, но мы находимся на передовой. В прямом смысле, - отвечает Семенчук. - У нас каждый день идут обстрелы. На этот блокпост из Горловки постоянно приходят диверсионные группы, пытаются штурмовать. Батальон отрабатывает половину подступов к Горловке, всю северную и западную часть. Будь мы виртуальными - эта линия была бы как минимум подальше от Горловки. Да и потери у нас в батальоне не виртуальные.

В батальон на момент его формирования записывались все желающие, объясняет Семенчук. Костяк составила Кировоградская область, позже добавились добровольцы из восточных регионов, Крыма, Львовской и Одесской областей. На передовой многие из них уже по четыре месяца.

- Насчет виртуальности. Мы иногда тоже читаем новости в интернете, - говорит Роман Койот. - Было обидно, когда мы уже какое-то время стояли в Майорске, а Порошенко сказал, что в Майорске наших войск нет. Мы стоим и думаем: а мы кто тогда? И что мы вообще тут делаем?

Командир взвода Роман Койот (фото - Богдан Бортаков)

- Таких случаев очень много, - добавляет куратор батальона Павел Патарецкий. - Например, город Дзержинск освобождался силами 34-го батальона. А в интернете было написано, что его освобождала Нацгвардия. Зато негатива достаточно: то батальон воду перекрыл Горловке, то шпалы и рельсы ворует. Это же неправда. А что касается участия в боевых действиях - молчат. Реально обидно.

Бойцы утверждают, что их батальон - единственный в зоне АТО, не побывавший в ротации. Генштаб никаких конкретных обещаний не дает. "Наверное, считает нас виртуальными", - замечает Семенчук.

- Иногда нервы сдают. Некоторые бойцы так психуют, что уже не прячутся под обстрелами. Ротация нам нужна. Но только с одним условием - чтобы мы не сдавали позиции. Чтобы кто-то сюда пришел и занял место. Мы здесь будем стоять, сколько надо, - заверяет Роман.

Похоже на то, что предвыборный политический шлейф, закрепленный за батальоном на этапе создания, теперь генерирует только проблемы: в существование этого боевого подразделения верить не хотят, Генштаб - игнорирует.

- Возможно, это так. Есть такие подозрения, - допускает Семенчук.

Скоро начнет темнеть, и мы садимся в авто: ехать по зоне АТО в ночное время - занятие не из самых приятных. Через несколько километров останавливаемся еще на одном блокпосту 34-го батальона. Чистое поле, на покрышках закреплен украинский флаг. Бойцы как раз проверяют автобус, который следует из свободного Дзержинска в занятую террористами Горловку.

- Передайте привет родным Сумам, - просит самый веселый из военных с позывным Цыган. На его шапке желтые ленты с надписью: "С нами бог. Украина едина". На спине - послание для Путина.

Боец 34-го батальона Цыган

Боец Александр Невский смеется, что он родом из СССР, но в душе - чистый украинец. Достает из кармана и дает рассмотреть голубой берет с пятиконечной советской звездой, затем бережно убирает назад. У него широкая улыбка, густая борода и открытое лицо. В Сургуте (Россия) живет сестра Невского, и в телефонных разговорах между ними "постоянные недоразумения".

Боец 34-го батальона Александр Невский (фото - Богдан Бортаков)

- Я по натуре украинец, но все друзья у меня все русские: Псков, Рязань, Сибирь, Свердловск, Челябинск. А душа украинская. И мы победим Россию. Потому что, хоть у нас нет вооружения, но дух очень сильный, - говорит он. В речи через слово проскакивает просторечная приставка "на...". Сколько он в зоне АТО, знает до часов: "Я здесь 121 день. Можно, в часах говорить не буду?"

- А почему пошли служить именно в 34-й батальон?

- Потому что меня никуда больше не брали. Два раза был в военкомате - не взяли. Сказали: иди домой, тебе 45 лет. А сюда позвали - и я пошел. Взял военный билет, паспорт, больше ничего. И поехал. У меня работа была хорошая, работал прорабом, зарабатывал больше 8 тысяч -  это в Кременчуге. Но сказал начальнику, что я здесь нужнее. Там и без меня все построят, а здесь надо строить все заново. Тут много молодежи 20-23 лет. Это же птенцы, они не знают, что такое война. А мне 46-ой год пошел, и я чувствую, что я созрел к этой войне, и мне не жалко себя.

Звуки войны становятся громче. Поездка на третий блокпост батальона отменяется: горловские боевики начали интенсивный обстрел украинских позиций. Проезжаем Дзержинск. Через полчаса террористы из Горловки обстреляют окраины города. Пострадают поселки Новогородское, Майорск, Широкая балка, Артемово, Ленинское. Огонь по бойцам велся четыре часа.

"Ребята поздравляют укров с годовщиной Майдана!" - написали горловские боевики в соцсетях.

За окном автомобиля на скорости свыше ста километров проносится типичный донбасский пейзаж: шахты, терриконы, обедневшие села. С этой мирной картиной диссонирует столб дыма, который поднимается в желтой осенней степи - последствие начавшегося обстрела.

Но война врывается в салон не этой картинкой и не звуками обстрела. На телефон сопровождающих поступает звонок: ранены несколько бойцов 34-го батальона, у одного из них - осколочное ранение брюшной полости, срочно нужен сосудистый хирург. Транспортировать нельзя - тяжелый. Начинается обзвон сразу по нескольким направлениям. В Дзержинске врача с такой квалификацией нет, зона поисков все больше расширяется. Хирурга находят только в Константиновке.

К раненому бойцу врач не успел: он скончался за десять минут до его приезда.

"Его звали Колей", - говорит Семенчук.

Ночевать остаемся в расположении 34-го батальона. Несколько палаток в поле. Перевернутый разбитый уазик. Техника. Темно, без фонаря невозможно пройти и метра. Яркие звезды.

- Делать вам нечего. Ехали бы себе в гостиницу, - ворчит старший прапорщик Николай Веселов. Военный повар Ира называет его Папой, остальные бойцы - Батей. Предлагает погреться у буржуйки. На стенах палатки - детские рисунки и плакаты, переданные украинским военным.

Работает телевизор. По вечерам бойцы смотрят новости и сериалы. Иногда поворачивают антенну и ловят сигнал из так называемой ДНР. Но сегодня - 5 канал, годовщина Майдана. Разговор заходит о революции: о работе журналистов, о Внутренних войсках и Беркуте. С несколькими бойцами взгляды расходятся, но в целом беседа идет достаточно мягко - нам удается слышать друг друга.

Говорим о результатах Майдана и политике.

- Вот почему все говорят, что мы - Батькивщина? Причем тут это? - возмущаются бойцы. Всех без исключения политиков они не любят, из депутатов предлагают создать отдельный батальон и отправить на войну. "А Ляшко бы у меня угли из буржуйки руками вытаскивал", - добавляет Батя.

Ужинаем. Ира приготовила картошку, нарезала рыбу. На мясо бойцы "скинулись по пятерке".

- Минобороны не может обеспечивать мясом - по условиям хранения, - говорит повар Ира. Сухпайки от Минобороны выдают только тем бойцам, которые едут на задания. Тем, кто окопался на блокпостах, они уже не положены: на местах разворачиваются полевые кухни.

- Пора спать, - говорит Батя. Выдает спальники ("Вернуть в том же виде!"), и мы прощаемся.

Утром пользуемся паузой в обстрелах и едем на третий блокпост 34-го батальона в районе Горловки. Настоящий укрепрайон. Бойцы признаются: отжали его у террористов. В  котловане, вырытом с помощью техники, можно стоять во весь рост. Наверху военный с биноклем - изучает обстановку. Земля под зенитной установкой усыпана отработанными гильзами. Внизу, в котловане - техника и армейские палатки. За одной из них, как напоминание о мирной жизни, стоит велосипед.

Столбы линии электропередач в поле после близких взрывов склонились к самой земле.

Комбат батальона, полковник Дмитрий Красильников сейчас мог бы готовиться к первому заседанию Верховной Рады - Тимошенко предлагала ему место в проходной части списка. Он отказался.

- Политика пока не для меня. Это мое личное мнение, но я должен быть в том месте, в котором от меня хоть что-то зависит. Тогда я считаю себя нужным. Пока в политике от меня ничего не будет зависеть, - отвечает он на вопрос, почему не пошел на парламентские выборы.

Дмитрий Красильников (фото - Богдан Бортаков)

Бойцы Дмитрия Красильникова вступили в свой первый бой уже на четвертый день пребывания в АТО. Но главной заслугой 34-го батальона он считает освобождение Дзержинска.

Кроме того, батальон участвовал в боевых действиях в районе Дебальцево.

- Там есть село Никишино. Мы когда первый раз туда входили в июле, это было нормальное село, вообще не тронутое войной. Сейчас там все разрушено, разбомблено. Это страшно.

Теперь, по словам Дмитрия Красильникова, батальон держит более десяти блокпостов между оккупированной террористами Горловкой и освобожденным городом Дзержинском.

- Часто обстреливают?

- Практически каждый день. Люди очень устали. Это ведь две большие разницы - находиться месяц в спокойном Краматорске-Славянске или больше четырех месяцев непосредственно на линии боевого столкновения. Бойцы говорят: лучше бы уже был открытый бой, это проще и понятнее, чем это постоянное психологическое выматывание - ожидание обстрела, свиста мин или снарядов. Но в ротацию наш батальон не отпускают.

- Что говорят в Генштабе?

- Ну, мы тоже понимаем прекрасно - возможно, не на кого пока менять. Но бойцам нужен отдых, хотя бы суток 10-15, это было бы нормально. И они вернутся на передовую. Они никуда не разбегутся. Те, кто хотел разбежаться, уже лежат в больничке, делают справки по семейным обстоятельствам. Мы отпускаем людей в краткосрочные отпуска, но им положено максимум 2,5 дня за месяц.

- Какие потери в батальоне?

- К сожалению, у нас 11 погибших и 53 раненых за этот период. Есть и такие, которые получали ранения и не обращались за помощью, чтобы не покидать зону боевых действий.

"Люди реально устают от каждодневных обстрелов, столкновений. Это может привести к психозу. По всем нормативам людям надо давать отдыхать. Мы реально стоим щитом между сепаратистами и свободной землей. Нам нужно понимание по Генштабу: все молчат, всем удобно, батальон стоит, пока нет приказа на ротацию. Но это не совсем правильно", - говорит Патарецкий.

В конце октября 34-й батальон территориальной обороны был включен в состав 57-й механизированной бригады. Бойцы надеются, что командование не забудет провести боевое слаживание.