Римский статут: почему Украина упускает шанс наказать агрессора

Расследование событий, происходящих сегодня в Украине, Международным уголовным судом (МУС) - это, как минимум, демонстрация украинской властью последовательности своей позиции, а как максимум - шанс привлечь к ответственности виновных в аннексии Крыма и организации войны в Донбассе. Украина признала юрисдикцию МУС, но не желает ратифицировать Римский статут, который является учредительным документом этой инстанции. Почему? Какое значение имеет ратификация устава для нашего государства и насколько реальна перспектива с помощью МУС наказать виновных в военных преступлениях, которые совершаются на территории Украины? Об этом корреспондент ЛІГА.net  расспросил доцента кафедры международного права Института международных отношений Киевского университета имени Шевченко, председателя Европейского комитета против пыток Николая Гнатовского.

Заявления Верховной Рады недостаточно

- Какая разница в смысле признания юрисдикции МУС между принятием Верховной Радой решения о соответствующем обращении к МУС и ратификацией Римского статута?

Когда украинские юристы начинают анализировать этот вопрос, все читают заявление Верховной Рады о признании юрисдикции, и большинство на этом останавливаются. А на самом деле заявление Верховной Рады, как таковое, юридической силы не имеет. Парламент, по Конституции, не наделен такими полномочиями, чтобы от имени Украины брать на себя односторонние международные обязательства - а здесь идет речь именно о таких обязательствах.

Такие полномочия у нас имеют те, кто, по Конституции, отвечает за внешнюю политику: президент Украины и Министерство иностранных дел. Так вот, признание юрисдикции МУС произошло не столько на основании заявления ВР, которое было лишь первым шагом, сколько на основании заявления, которое от имени Украины в секретариат МУС предоставило Министерство иностранных дел с санкции президента. Это - заявление за подписью министра иностранных дел. И оно существенно отличается по своему содержанию от того, которое приняла ВР.

Заявление Рады написано в таком стиле, что она хотела бы, чтобы МУС расследовал только преступления граждан России и тех, кто борется против Украины. Но так нельзя по международному уголовному праву, так нельзя по уставу МУС. В заявлении МИД этого нет, потому что оно написано юридически корректно, в нем Украина просит МУС рассмотреть именно ситуацию. И это правильно, передается заявление о ситуации, а дальше сам МУС будет определяться - кому предъявлять обвинение. 

Еще одно существенное отличие, на которое надо обратить внимание. В заявлении ВР написано, что признается юрисдикция МУС с 20 февраля 2014 года по настоящее время, из чего можно сделать вывод, что ВР предлагала в заявлении признать юрисдикцию с 20 февраля 2014 года по тот день, когда было принято это заявление (февраль 2015-го). Понятно, что МИД так не мог это транслировать. В заявлении, которое подано в секретариат МУС от имени Украины, написано, что юрисдикция признается с 20 февраля 2014 года и без крайней даты, на неопределенный срок.

Получается, что юрисдикция признана на неопределенное время, так же и ратификация Римского статута означает признание юрисдикции МУС на неопределенное время. 

Пассивная позиция - плохой выбор

- Это равноценные юридические процедуры - заявление министра иностранных дел в МУС о признании его юрисдикции и ратификация Римского статута?

По сути, они почти равноценны, хотя и отличаются по многим параметрам. Но здесь еще один момент важен. Когда осуществляется ратификация, то это значит, что юрисдикция признается с момента ратификации, а точнее - с даты вступления в силу Римского статута для Украины и на будущее. Те, кто ратифицирует, но хочет, чтобы предыдущие события, которые произошли до ратификации, попали под юрисдикцию МУС, делают такое заявление по пункту 3 статьи 12 Устава МУС, как сделала Украина.

А сейчас мы к чему пришли? МУС уже имеет юрисдикцию касательно событий, которые происходили и происходят на территории Украины. И все эти основные опасения, которые там кто-то озвучивал по Украине, якобы после ратификации Римского статута к нашим военным кто-то может предъявлять какие-то претензии, писать жалобы - безосновательны. Это можно делать уже сейчас. В этом плане разницы, конечно, никакой нет. Разница - в другом.

Согласно Римскому статуту, есть три способа возбуждения дела в МУС: первый - это когда государство-участник Римского статута передает ситуацию на рассмотрение МУС, второй - когда ситуацию передает Совбез ООН, третье - когда прокурор МУС по собственной инициативе открывает дело. Так вот, Украина, если признает юрисдикцию, не может передать ситуацию, она просто признает юрисдикцию, и мы уже зависим от прокурора, от его доброй воли - хочет он проявлять собственную инициативу и открывать дело или не хочет. Вот в случае Майдана, например, она (прокурор МУС в Гааге Фату Бенсуда, - ред.) сказала, что не видит оснований. А самостоятельно передать ситуацию в суд мы не можем. Мы существенно урезаем себя в правах.

Есть и другие моменты. Например, только государства, ратифицировавшие Римский статут, участвуют в ассамблее государств-участников, а это высший орган, который принимает решения, имеющие судьбоносное значение для работы суда. Он принимает основные документы, которые развивают Римский статут, например, относительно элементов преступлений и правил процедуры.

Ассамблея будет в 2017 году, и все ждут этого события. Судя по всему, она сможет принять решение наделить МУС юрисдикцией осуществлять расследование преступлений агрессии. Также это могут быть другие  вещи, которые определяют основные параметры работы МУС. Пока не ратифицируем статут, мы там не участвуем.
Далее. Пока мы не ратифицировали статут, в канцелярии МУС и в аппарате суда не смогут работать граждане Украины. И не может быть и речи о том, чтобы Украина на каком-то этапе предложила свою кандидатуру судьи МУС.

Таким образом, без ратификации мы остаемся в пассивной позиции. Мы уже открылись МУС - "берите нас, если хотите", так сказать, но при этом права активно участвовать в этом процессе мы почему-то не хотим получить.

Суд по Крыму: Украина теряет шанс, минимум, на грандиозный пиар

- Но пока, насколько мне известно, МУС не уполномочен расследовать аннексию как международное преступление.

Да. Аннексия - это частный случай преступления агрессии, один из наиболее очевидных и грубых видов преступления агрессии. Сегодня МУС действительно не имеет такой юрисдикции. Потому что, с одной стороны, большинство государств настаивали, чтобы в Римский статут были включены преступления агрессии, что было сделано в 1998 году. Но у тех, кто был против, имел предостережения (а это были, прежде всего, постоянные члены Совета безопасности) оказалось достаточно сил для того, чтобы не допустить включения на том этапе, в 98-м году, в Римский статут определения агрессии. А если нет определения, то нельзя и работать.

Тогда только записали, что через 7 лет после вступления в силу Римского статута можно будет созвать ассамблею государств-участников и на ней принимать дополнения к Римскому статуту, чтобы включить этот состав преступления. В 2010 году удалось провести такую ассамблею государств-участников в Кампале, Уганда. Кампальское соглашение дополнило Римский статут, соответственно, определением преступления агрессии и условиями осуществления судом своих полномочий по преступлениям агрессии. Но и там хватило сил тех, кто опасался, снова получение судом юрисдикции относительно преступлений агрессии отложили. Договорились так, что сначала должно вступить в силу дополнение к Римскому статуту, а потом (но не ранее 2017 года) ассамблея государств-участников может принять решение о том, что МУС мог бы начать осуществлять юрисдикцию в отношении преступлений агрессии.

Очень сложно, скажем прямо, ему (суду, - ред.) это делать, но все равно для Украины как европейского государства, которое постоянно утверждает, что оно стало жертвой агрессии, странно отказываться от участия в этом процессе. Мне кажется, что мы теряем шанс на грандиозный пиар.

- Какие перспективы принять эту поправку в 2017 году?

50/50. Скорее всего, будет большинство, которое запустит этот механизм. Но даже после того, как МУС получит эту юрисдикцию, конкретные дела расследовать ему будет очень непросто, потому что механизмы там выписаны такие, что производство очень-очень сложно начинать. Конечно, речь не идет о событиях, которые произошли до того, как МУС получит эту юрисдикцию. Правда, моими коллегами высказывались мнения, что аннексия Крыма - это преступление, которое продолжается, и если оно будет продолжаться до тех пор, когда МУС получит такую юрисдикцию, то у суда теоретически может быть возможность начать это дело. Хотя, подчеркиваю, там все очень сложно, потому что предусмотрена важная роль Совета Безопасности ООН, все очень-очень непросто. И тем не менее, здесь есть моральная,  политическая и дипломатическая составляющая, которая очень важна, и которую Украина не может не использовать.

- Кто определяет характер преступления - это преступление, которое продолжается, или которое уже совершено?

Сам суд и будет определять. Гарантии никакой нет, но тем не менее... Это впервые в истории человечества происходит, потому что до этого были суды, как говорится, постфактум, уже после победы и над побежденными. По сути, единственные суды, которые были по преступлениям агрессии, - это Нюрнбергский и Токийский трибуналы после Второй мировой, и там уже агрессор был побежден. А это будет первый в истории человечества шанс, чтобы постоянный судебный орган занимался такими делами. Легко не будет, но все равно этот процесс сам по себе очень правильный.

- Какая ответственность предусматривается для преступника по Уставу МУС?

Во-первых, надо сказать, что МУС построен на принципе комплементарности (дополнительности). Это означает, что основная ответственность за преследование за международные преступления лежит все же на государствах. А МУС вступает только тогда, когда государство не способно или не желает осуществлять свои обязанности. Каждое государство обязано преследовать виновных в этих преступлениях даже независимо от своих обязательств по Римскому статуту.

МУС вступает только тогда, когда государство не может или не желает выполнять свои обязательства. Суд выдает ордер на арест соответствующего лица, и, собственно, по сути процесс в отношении этого лица начинается тогда, когда оно передано в МУС, в Гаагу. Варианты наказаний, предусмотренные Римским статутом, - это тюремное заключение, лишение свободы (максимум - 30 лет) или пожизненное заключение, нет смертной казни. 

- А кто производит задержание или арест подозреваемого лица?

Государства-участники Римского статута или такие государства как Украина, которые признали его юрисдикцию. Если будет запрос суда, Украина должна арестовать человека, передать его в МУС. Это может, кстати, потенциально создавать проблемы с нашим национальным правом. Если не ратифицирован этот международный договор, то в Украине будет ситуация непростая... А у самого суда нет своей полиции, собственных средств исполнения наказания. Все это делается через сотрудничество с государствами-участниками. Это ключевой момент - суд зависит от сотрудничества государств-участников.

- Какие действия должно осуществить государство в национальном расследовании, чтобы не было необходимости обращаться к МУС?

Государство должно добросовестно вести соответствующие расследования и судебные процессы. Это означает, что расследование должно быть полным, должно соответствовать международно признанным критериям и, самое главное, чтобы весь этот процесс, включая суд, не использовался государством для того, чтобы защитить от ответственности тех, кто должен ее понести.

Если государство осудит лицо, виновное в военных преступлениях, за "ординарные" преступления (например, убийство или преступление против собственности), то в таком случае это не будет надлежащее выполнение обязанностей государством-участником Римского статута, и МУС может потенциально вмешаться. Но надо сказать, что МУС не занимается большим количеством людей, МУС не может иметь тысячи обвиняемых или даже сотни обвиняемых, в любом конфликте он будет иметь дело с единицами. МУС будет включаться там, где преступления огромного масштаба, как это написано в преамбуле Римского статута. Это преступления, которые "шокируют совесть человечества". Поэтому думать, что МУС каких-то отдельных военнослужащих будет отлавливать - это несерьезно.

- С чем, по вашему мнению, связана отсрочка ратификации Римского статута в президентском проекте новой Конституции?

Я бы очень хотел знать ответ на этот вопрос. Потому что те ответы, которые даются в публичной плоскости, меня совершенно не удовлетворяют. После того, как президент принял абсолютно ответственное и правильное решение о признании юрисдикции МУС, я реально не вижу, каким образом ратификация Римского статута может навредить Украине. Мне кажется, что это недоразумение. Может те, с кем консультировался президент, создали для него нереалистичную картину того, что такое МУС? Возможно, это опасение черного пиара с другой стороны конфликта? Здесь возможны различные версии, но обвинять президента, как некоторые наши политики, в том, что он боится МУС - абсурд. Именно президент санкционировал признание юрисдикции МУС.

- Опасения базируются на том, что в случае ратификации Римского статута пострадать могут и руководители Украины?

Возможно. Но никаких дополнительных угроз для руководителей или военных после того, как Украина уже признала юрисдикцию суда, ратификация не создает.

Подписывайтесь на аккаунт ЛІГА.net в Twitter и Facebook: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.