до лета Верховная Рада не примет ключевой закон "О государственных финансовых гарантиях по предоставлению медицинских услуг и лекарственных средств", то следующее окно возможностей для реформы откроется, - или не откроется, - не ранее 2021 года, когда закончатся все выборы. Об этом недавно заявила исполняющий обязанности министра здравоохранения Ульяна Супрун.

Есть ли у украинской системы здравоохранения в запасе лишние четыре года, не пора ли легализовать пересадку органов, почему фармацевтическая индустрия саботировала реимбурсацию лекарств и кому выгодна сознательная кампания против вакцинации детей, Супрун рассказала на интернет-конференции и во время интервью LIGA.net.

Подписывайтесь на полезный легкий контент в Instagram
"УЖЕ НЕ СТОИТ ВОПРОС, БУДЕТ ЛИ РЕФОРМА. БУДЕТ"

- Несколько дней назад вы предупредили, что планы запустить с июля медицинскую реформу - под угрозой срыва, поскольку до сих пор не принят профильный закон. Разумный срок на его принятие закончится в мае, дальше "реформы не будет из-за политического цикла до 2021-2022 года". В чем проблема, есть ли консенсус во власти?

- Будем встречаться со всеми фракциями, комитетами, объяснять суть изменений. Принять закон необходимо до конца мая, чтобы мы могли внести изменения в бюджет на 2017 год и с 1 июля начинать финансировать первичное звено через государственную страховку.

- Когда вы говорили о политическом цикле, что имели в виду?

- Летом Верховная Рада уйдет на каникулы. Вернется осенью, а на осень прогнозируют возможные парламентские или президентские выборы. Во время выборов очень сложно принимать такие существенные изменения и запускать реформу системы. Мы это понимаем. Чтобы начать процесс, общаемся с народными депутатами, сотрудничаем с Кабинетом министров, Администрацией президента, медицинскими ассоциациями.

- Они осознают важность реформы или для них она второстепенна?

- У всех есть понимание, что надо менять систему. Есть понимание, что государственное страхование - правильный шаг. Чтобы мы получили прозрачную честную систему, знали, что платим налоги, а деньги из бюджета не исчезали в неизвестном направлении.

- Вы сейчас говорите правильные вещи, но отдаленные от украинских реалий. Верховная Рада чаще пользуется в своей работе не здравым смыслом, а политическими обязательствами. Вы говорите, что ведете переговоры с депутатами и фракциями. Уверены, что голосов за закон хватит? Кто готов их дать?
- Это такие вещи, которые надо объяснять, общаться. Мы встречаемся с депутатами. Но важно, чтобы и общество понимало: они проголосовали за этих депутатов и должны от них требовать правильных шагов. Реформа происходит, когда в нее вовлечены все, а не только одно министерство: Минздрав, Кабинет министров, Верховная Рада, президент. Очень важна поддержка врачей, медицинских ассоциаций, пациентов, территориальных громад, городов.

Читайте также: Комаровский о реформе медицины - есть ли шанс выбраться из болота

Уже не стоит вопрос, будет ли реформа. Она будет. Вопрос - когда и как. Мы все понимаем, что наша якобы бесплатная система здравоохранения не работает. Мы оплачиваем лекарства, врачей, их услуги, больницы. Но в Украине есть очень много хороших врачей и больниц. Нужна такая система, при которой мы сможем лечиться и получать качественные услуги там, где хотим, а государство дает гарантию оплаты этих услуг. В 2017 году на здравоохранение было выделено 77 млрд грн. Мы берем их и размазываем по всей стране. Каждый вроде бы имеет право на часть средств: примерно 4500 грн в год.

- На человека или на семью?

- На семью. Но большинство из нас не видит, куда идут эти 4500 грн. Потому что сами платят за все. Вместо этого мы предлагаем государственное страхование, где финансы идут за пациентом. Есть семейный врач, который получает за нас деньги. Если мы идем в больницу и получаем там услуги, то уже больница напрямую получает средства за пациентов. Если я переселенец и зарегистрирована в Донецке, а теперь проживаю во Львове, то государство платит за меня во Львове. Неважно, где я зарегистрирована. Я гражданин Украины, и имею право на государственное страхование. Эта система работает во многих странах мира: в Великобритании, Испании, Канаде. Мы не менее достойны.

- Условно говоря, в развитых странах действуют три модели страховой медицины: самая известные - американская, а также немецкая и британская. Вы выбрали для Украины британскую модель. Почему? Вы верите, что она у нас сможет работать?

- Это совет ВОЗ: лучшая система для развивающейся страны - государственная страховка. Великобритания пришла к ней еще в 1948 году и все еще использует. Второй момент: мы уже привыкли платить налоги, которые идут в бюджет, а оттуда через субвенцию выделяются на здравоохранение. Проще взять ту же субвенцию и передать ее на государственное страхование, а потом напрямую финансировать конкретные медицинские услуги. 

Если семейный врач наберет две тысячи пациентов, то сможет зарабатывать 120-150 тысяч в год. На уровне других врачей это будет зависеть от места работы, от того, своя у них практика или поликлиника, или больница

- Некоторые эксперты называют ваши инициативы по реформированию системы здравоохранения шоковой терапией. Согласны ли вы с этим утверждением? 

- Думаю, нет. Шоковая терапия - это одномоментная реформа. Наш план расписан на три года. 2017 год - первичное звено, меняем связи "пациент-врач". Пациенты смогут выбрать своего врача не по месту регистрации, а по собственному желанию. И подпишут декларацию: это мой врач, а это мой пациент. Врач будет получать определенные средства от государства за каждого пациента. А пациент будет понимать, какие услуги получит на этом уровне.

В 2018-м будет меняться вторичное звено: врачи-специалисты и больницы. Начнем финансировать услугу. Пациент приходит к своему семейному врачу с проблемой, врач решает отправить его к специалисту, специалист оказывает услуги и получает средства напрямую от страховки. Если пациент попадает в больницу, то деньги пойдут на больницу. А в 2019 году все закончится на высокоспециализированной помощи. Так что если это шоковая терапия, то очень медленная, потому что растянута три года.

- Вы говорите, пациенты должны выбрать своего врача. Как его выбрать на практике? Я, например, точно знаю, к кому не пойду. Но к кому пойти - не знаю.

- Как вы знаете, к кому не стоит идти?

- Негативный опыт.

- А у других людей был позитивный опыт. Они могут подсказать, к кому идти. К тому же, врачи будут сами заинтересованы в том, чтобы искать пациентов. Это их деньги.

- Ну что они, агитировать за пациентов будут?

- Они будут оказывать услуги, которые нравятся пациенту. Например, амбулатория позволяет записаться на прием в режиме онлайн. Вам это нравится, и вы будете идти в эту амбулаторию. А потом расскажете своим друзьями: там классно, и есть врач хороший.

- Сарафанное радио?

- Так и есть. И хорошие врачи смогут получать больше денег. А те, к кому пациенты не пойдут - меньше. Этот пациентский рынок сам выберет, кто из них остается, а кто нет.

Читайте также: Медицинская реформа в Украине. Что получат врачи и пациенты

- Как это отразится на зарплатах?

- Это одна из важнейших вещей: чтобы врачи и другие медсотрудники получили достойную зарплату и достойные условия работы. Если семейный врач наберет две тысячи пациентов, то сможет зарабатывать 120-150 тысяч в год.

- Вы считаете, это реально? 150 тыс в год?

- Да, и это на уровне семейного врача. На уровне других врачей это будет зависеть от места работы, от того, своя у них практика или поликлиника, или больница.

Но еще очень важна автономизация медучреждений. Сейчас поликлиники, больницы, амбулатории - это коммунальные учреждения. Они работают по тарифной сетке. В дальнейшем они должны переходить в категорию неприбыльного предприятия, чтобы администрироваться иначе и освободиться от этой тарифной сетки, которая на самом деле - тарифная клетка. Администрация не может платить своим медсотрудникам больше, потому что у нее связаны руки. Они зависимы. Но нам нужен закон, чтобы мы могли это сделать.

- У семейных врачей будет какая-то квота на пациентов? Минимальное и максимальное количество? И сколько на каждого пациента будет выделяться денег в год?

- Количество пациентов будет от 1500 до 2500. В среднем, думаю, 2000. В педиатрии меньше, они сами просили снизить планку до 800-1000, поскольку с детьми сложнее, они чаще болеют. Тариф на каждого пациента еще не определен. Но это будет не меньше, чем 250 грн на каждого пациента в год. Для детей и пожилых людей - чуть больше.

- Где можно ознакомиться со списком бесплатных услуг?

- Он разработан, на нашем сайте идет общественное обсуждение, в том числе с семейными врачами и пациентскими организациями.

- Сможет ли пациент, например, бесплатно сдать анализы?

- Некоторые анализы он тоже включает. У нас распространены специфические болезни, ранее выявление которых нужно для более эффективного лечения. Это сердечно-сосудистые заболевания, сахарный диабет, - да, будем делать анализы. Также бесплатно будет оказываться экстренная медицинская помощь. И третье - паллиативная помощь: на последних днях жизни или для лучшего качества жизни неизлечимых больных. То есть паллиативная, экстренная помощь и первичное звено будут бесплатны.

На втором и третьем уровне будет совместная оплата: часть от пациентов, часть от государства. По всем услугам определим единый прозрачный тариф. Например, аппендицит, нужна операция. Скажем, государство дает на это 10 тыс грн. А тариф в больнице - 12 тыс. И либо сам пациент доплачивает 2 тыс грн, или государство - тем, кто не может (пенсионеры, бойцы АТО), или частная страховка, или страховка работодателя. Тогда Укрзалізниця сможет вместо того, чтобы держать свою систему здравоохранения, просто закупать для сотрудников дополнительные услуги. Все будут четко понимать, какой тариф, сколько платит государство и сколько они должны принести с собой или оплатить иным способом.

- А в частную клинику на операцию пойти можно?

- Можно. Но частные клиники не привязаны к государственным тарифам и определяют их самостоятельно. То есть в частной больнице за аппендицит вам могут выставить счет на 20 тыс грн, и 10 тыс из них вам придется доплатить самостоятельно.

- Одной из угроз реформе могут стать главврачи, которые в некоторых случаях даже в районных больницах на взятках и откатах зарабатывают 30-50 тыс в месяц. Им ваша реформа не нужна. Как менять подход?

- Не бывает однозначной правды. Есть очень много главных врачей, которые уже начали менять свою систему, чтобы получить больше автономии. Они видят, что действующий способ администрирования не очень эффективен. Есть врачи, которые, наоборот, ждут наших реформ, чтобы они могли запустить те вещи, которые пока делают только потихоньку.

В Украине очень странное администрирование в больницах. В большинстве стран Европы, в США, Канаде, Австралии главный врач - не администратор, а медицинский директор. Он руководит только медициной. А администратор - это отдельный человек, менеджер, который занимается финансами. Мы сейчас меняем приказы и классификаторы, чтобы главный врач стал медицинским директором. Думаю, когда мы разделим финансовую и медицинскую части, то не будет столько проблем с главными врачами, как сейчас. Мы также запустили новую систему отбора главных врачей в Охматдете: открытый конкурс.

- Который никто не выиграл.

- Никто не выиграл. Ведущая детская больница страны. Я думала, что сто, двести, пятьсот кандидатов подадутся. А их было девять. Пятеро даже не подали все необходимые документы. Остались четверо. И не было такого кандидата, который отвечал бы нашему видению главврача. Возможно, врачи не подавались, потому что не верили в прозрачность конкурса. Но потом по телевизору могли посмотреть 100% наших совещаний и увидеть, что у них есть шанс. Подавайтесь. Мы ищем главного врача, который понимает, как должна выглядеть лучшая больница для детей, и готов построить эту систему.

Мы начали серьезно давить на главврачей, чтобы они открыли реанимации. По каждой жалобе проводим расследования. Теперь, когда я приезжаю в регионы и захожу в больницу, меня туда первым делом заводят: смотрите, мы все открыли

- Вы бы рискнули доверить свое здоровье украинским врачам из госклиники?

- Да. Я знаю очень много хороших врачей. Когда мой муж заболел, мы пошли к врачу здесь.

- В частную клинику или государственную больницу?

- В государственную. И у нас на самом деле есть все, чтобы построить нормальную систему. Но мы должны выбросить коррупцию и эффективно использовать средства. Извините, на собеседовании с кандидатом главврача Охматдета мы спрашивали: какой первый шаг вы бы сделали в больнице? И она нам: купила бы МРТ. С такими людьми не хочется работать. Мне бы хотелось услышать: я бы открыла двери для родителей, я бы сменила философию и научила врачей общаться, я бы выбросила всех администраторов и привела новых. Я бы хотела услышать, какие будут изменения. Купить МРТ на три миллиона долларов - это ответ?

- Кстати, об открытых дверях в реанимации. Еще летом Минздрав принял приказ, который обязует все больницы открыть реанимации для посещений, и к детям, и к взрослым. Но этот приказ пока выполняется фрагментарно.

- Сначала Минздрав получал очень много жалоб, но с каждым месяцем все меньше. Я была шокирована, что это не выполняется. И мы начали серьезно давить на главврачей, чтобы они открыли реанимации. По каждой жалобе проводим расследования. Теперь, когда я приезжаю в регионы и захожу в больницу, меня туда первым делом заводят: смотрите, мы все открыли.

Читайте также: Доступ в реанимации - выполняется ли в больницах приказ Минздрава

Многими вещами я шокирована каждый день. Шокирована, когда родители не могут попасть к своим детям. Шокирована настолько низким уровнем вакцинации. Но я также шокирована, когда захожу в больницу в Кропивницком, а у них - лучший перинатальный центр из всех, что я видела. В больнице Бахмута главврач и ее зам - молодые женщины. И они изменили целую больницу: новая реанимация, строят отделение неотложных состояний. Все деньги получили через город, инвестиционные фонды и международные организации. Новоайдар - я не могла поверить в их амбулаторию. Город в зоне АТО, и тоже смог. Это вопрос желания.

"БЫЛ САБОТАЖ ФАРМПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ, ДИСТРИБУТОРОВ И ИМПОРТЕРОВ"

- Некоторые производители лечебных препаратов заявили, что МОЗ не продумал механизмы введения референтных цен и реимбурсации. Общаетесь ли вы с представителями фарминдустрии по этому поводу? Есть ли риск того, что производители будут саботировать инициативы? Как с этим бороться? (вопрос на интернет-конференции - ред.) 

- Программа Доступные лекарства разбита на две части. Первая - референтные цены, чтоб мы могли определить, какую граничную стоимость будем возмещать. И второе - это программа возмещения средств за лекарства для пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями, сахарным диабетом второго типа или бронхиальной астмой. Было много разговоров с фармкомпаниями и бизнес-ассоциациями. Мы предложили и проголосовали в Кабинете министров постановление о референтных ценах, и назначили граничную цену - самую низкую, по которой реимбурсируются лекарства в соседних странах ЕС - Чехия, Польша, Латвия, Эстония. Когда мы показали цены, был до некоторой степени саботаж фармпроизводителей, дистрибуторов и импортеров. Они сказали, что за такие деньги не будут привозить лекарства в Украину или продавать их. И начали не совсем честно вести себя по аптекам: изымать лекарства, не доставлять. В январе мы увидели, что есть недовольство, вернулись к диалогу и договорились, что они снизят цены до того уровня, чтобы попасть в программу реимбурсации. То есть граничную стоимость мы подняли. Но незначительно. Так что теперь многие лекарства будут попадать программу.

- Улучшается ли ситуация с обеспечением украинцев лекарствами? (вопрос на интернет-конференции - ред.)

- На этот год выделили в бюджете 5,9 млрд грн на закупку лекарств для больниц и онкодиспансеров на лечение туберкулеза, ВИЧ/СПИД или гепатита С. Такие средства выделялись годами, но пациенты и дальше покупали лекарства за свои деньги. Потому что не понимали, что могут получить в больницах бесплатно. Мы в прошлом году издали приказ, чтобы все больницы выставляли лекарства, которые у них в наличии. Было много скандалов, когда нам по обращениям граждан приходилось звонить в больницы и говорить: слушайте, мы на вашу область передали такую-то партию, где она?

- Воруют?

- И тут же: ой, мы нашли эти лекарства, и они есть в бесплатном доступе. Но часто проблема в том, что пациенты уже привыкли за все платить. И даже не ищут эти бесплатные лекарства.

- Так может, в таких случаях должна наступать уголовная ответственность?

- Мы подаем заявления. Но пациенты должны быть свидетелями и подтвердить, что врач или больница требовали от них деньги. А большинство пациентов не хотят. Когда будет государственная страховка и контракты, и мы будем получать информацию о взятке, то сможем разорвать контракт. Пусть больницы на своем бюджете это прочувствуют.

Мы подаем изменения в указ президента, чтобы лекарства и медицинские изделия, произведенные в России, попали под санкции... Это политическое решение министерства. Ждем решения от президента и правительства

- Какой процент закупок медицинских препаратов приходится на Россию? Может ли Украина обойтись без закупки лекарств из России? (вопрос на интернет-конференции - ред.) 

- Государственных закупок - 0%. Все наши госзакупки проходят через международные организации. Во-первых, они требуют соответствия квалификации ВОЗ, а большинство российских лекарств не квалифицированы. Во-вторых, российские производители сами не выходят на открытые тендеры. Сколько их лекарств все еще зарегистрировано в Украине? Много. Но я не позволяю перерегистрацию или новую регистрацию лекарств, произведенных или даже запакованных и перевезенных из России. Сейчас мы подаем изменения в указ президента, чтобы лекарства и медицинские изделия, произведенные в России, попали под санкции. Чтобы те лекарства, которые все еще можно закупать, - запретить. Это политическое решение министерства. Ждем решения от президента и правительства.

- В очереди на лечение за границей в прошлом году умерли 11 человек, не дождавшись денег. Такие решения по тяжелым больным вашей комиссией иногда принимаются очень долго... Почему вы сознательно лишаете их без шанса на жизнь? (вопрос на интернет-конференции - ред.)

- Каждый год на это выделяются определенные средства. У нас уже есть список пациентов, которые используют их в 2017 году. Мы исчерпали средства в первые же три месяца.

- Все, больше денег нет?

- Их нет. Мы сможем отправить пациентов на лечение за границу, только если нам дадут дополнительные средства через бюджет. Можем искать через благотворительные организации. Но знаете, если бы те средства, которые мы ежегодно выделяем на лечение за границей последние десять лет, за год потратили на свою больницу с такими услугами, то за одного выезжающего за границу у нас можно было бы лечить троих-четверых. Это проблема. Но в Украине нет реестра доноров костного мозга и доступа к европейскому реестру. У нас нет и культуры донорства. Уже два года в Верховной Раде находится и не проголосован законопроект о пересадке органов.

- Тысячи людей в списках ждут трансплантации легких, сердца и печени. Но ни ваше министерство, ни депутаты почему-то не заинтересованы в принятии соответствующего закона. Хотя вопрос всего в транспланкоординации и принципе согласия или несогласия. Почему не принимают? (вопрос на интернет-конференции) 

- Мы хотим развязать руки врачам. В Запорожье, например, могут делать пересадку. Но в прошлом году, когда они делали пересадки, к ним приходили иски, что это нелегально. Были вынуждены прекратить. Нам нужен закон, чтобы мы могли развивать эту отрасль. Чтобы в Украине делать пересадку сердца, печени или почки. И мы бы те сотни миллионов гривень, которые платим Индии и Беларуси, могли оставить у нас.

Если бы средства, которые мы ежегодно выделяем на лечение за границей последние десять лет, за год потратили на свою больницу с такими услугами, то за одного выезжающего за границу у нас можно было бы лечить троих-четверых

- Вы лично выступаете за принцип согласия или несогласия? (законодательная норма, определяющая согласие/несогласие граждан страны быть донорами в случае смерти - ред.; вопрос на интернет-конференции)  

- Это неважно. По всему миру - 50 на 50. В Штатах и Испании, где культура донорства наиболее развита, действует презумпция несогласия. Но почти все соглашаются, потому что понимают важность. Сейчас в нашем законопроекте - тоже презумпция несогласия. Он уже проголосован в первом чтении, теперь нужно второе. У нас очень много круглых столов, много разговоров, но ничего не происходит. Мы поддерживаем. Но министерство и Кабинет министров не могут голосовать за закон, это должно идти от Верховной Рады. Думаю, это не на 100% развяжет руки трансплантологов, но будет большой шаг вперед. А потом всегда можно внести изменения в закон и сменить на презумпцию согласия.

"КАМПАНИЯ ПРОТИВ ВАКЦИНАЦИИ СПЛАНИРОВАНА"

- Вы говорили, что шокированы низким уровнем вакцинации детей. Если зайти на родительские форумы, то ситуация выглядит совсем дикой: сплошные призывы отказаться от прививок.  

- У нас самый низкий уровень вакцинации детей во всем мире. Даже ниже, чем в Африке. А мы - цивилизованная европейская страна, в которой 95% детей должны быть вакцинированы. Наши дети каждый день болеют столбняком, дифтерией, коклюшем. Сейчас пошла корь. Этих болезней в большинстве цивилизованных стран уже давно нет. Более того: дети умирают от этих болезней. Недавно двухлетний мальчик умер от туберкулеза. И у его мамы, и у папы был туберкулез, очень высокой группы риска, но родители решили не вакцинировать его БЦЖ. Это уголовное дело. Смерть ребенка, которой могло не быть.

Недавно двухлетний мальчик умер от туберкулеза. И у его мамы, и у папы был туберкулез, очень высокой группы риска, но родители решили не вакцинировать его БЦЖ. Это уголовное дело. Смерть ребенка, которой могло не быть

- Что делает государство, чтобы изменить ситуацию? Может, нужны более жесткие меры? В Европе, например, в детский сад не берут без прививок.

- В Украине тоже есть требования по школам. Но врачи подделывают документы. Потому что родители им за это платят. Хотя риск очень большой, все это может привести к эпидемии в целой школе. В Ивано-Франковске уже эпидемия кори. ВОЗ нас предупреждает, что очень скоро мы получим много эпидемий по всей стране, если и дальше не будем вакцинировать своих детей. И знаете, мы хотим в Европу, все хотят безвизовый режим. Но как нас будут выпускать в Европу с детьми, если они не вакцинированы?

Проблема не в доступе к хорошим вакцинам. Мы их закупаем через ЮНИСЕФ, а эта организация закупает 80% вакцин для всех стран мира. Наши дети вакцинируются тем же, что и в Канаде, Штатах, Европе. Вакцины не отличается. Больше того: вакцины в частных и коммунальных клиниках - тоже не отличаются. Совсем.

Читайте также: В ЮНИСЕФ объяснили, когда в Украине появятся все вакцины

- Родители бы с вами не согласились. На форумах активно обсуждают две вакцины: производства Индии и из Франции. Первые предлагают в коммунальных больницах, вторые чаще в частных клиниках. И говорят, от вакцины из Индии больше побочки.

- Есть вакцина Пентаксим, она произведена во Франции. И ее производство возобновится только в 2019 году. Сейчас ее нет во всем мире. У нас осталось то, что осталось. Эта вакцина есть в наличии во всех областях. Стопроцентно. Зайдите на сайт МОЗ, там есть список, сколько вакцин в каждой области. Если в вашей больнице их нет, обратитесь в облсовет с вопросом, куда они делись, если на сайте написано - три тысячи доз.

Вторая вакцина произведена на замену в Индии. И сейчас это производство распространяет свой препарат по всему миру. В любой стране, где есть эпидемия, пользуются именно этой вакциной. Почему мы используем ее в Украине? Потому что у нас эпидемия коклюша и дифтерии. А эпидемия - именно потому, что наши дети не вакцинированы.
У нас эпидемия коклюша и дифтерии. Потому что наши дети не вакцинированы
Вообще такие вакцины делятся на цельноклеточные и ацеллюлярные. Целоклеточные дают наилучшую иммунизацию, наибольшую защиту против этих болезней. Ацеллюлярные такого эффекта не дают, и часто детей снова приходится вакцинировать. Так вот, Пентаксим - ацеллюлярный препарат. Сильного иммунитета нет, но и побочных эффектов действительно меньше. От ацеллюларной вакцины у нас реакция незначительна: может быть небольшая температура, а может и не быть, но нет и защиты. Цельноклеточные дают большую реакцию: возможна температура, немного болит в месте укола, но и ребенок получает лучшую защиту.

Мы сейчас должны давать только цельноклеточные вакцины, потому что у нас эпидемия этих болезней. Настолько низкий в Украине уровень вакцинации.

- Многих смущает производство Индии.

- Мы не можем закупить Пентаксим. Его нет. И целый мир пользуется вакциной, произведенной в Индии. Франция, Италия, США, Канада. Все покупают. Это то же самое производство. Плюс они открывают новые производства в европейских странах.

- Где купить вакцины и куда все же идти: к частникам или государственным врачам?

- Не надо платить за вакцины. Они есть. И французского, и индийского производства. Их достаточно. По всей Украине есть запас на 6-8 месяцев. Но родители не приносят своих детей. И даже хуже: врачи отказываются.

- Отказываются вакцинировать вместо того, чтобы объяснять необходимость?

- Бывают случаи, что отговаривают тех родителей, которые хотят вакцинировать своих детей.

- Может, проблема не только в невежестве? А еще и в сплетении коррупционных интересов врачей и корпоративных интересов фармацевтов?

- Это явно спланированная кампания. Она началась еще в 2009 году. Уровень вакцинации начал падать вплоть до 2013 года. В 2015 году это привело к вспышке полиомиелита. Дальше вроде вакцинировать начали активнее, и - опять кампания против вакцинации. Это сделано специально. В этом замешаны бывшие украинские производители и, думаю, политические силы, которые противодействуют Украине за границей.

- Вы имеете в виду Россию?

- Не исключаю, что причастны и агенты, которые хотят продавать вакцины из России. Чтобы снизить уровень вакцинации в Украине. Это смерть, заболевания или инвалидность наших детей. Я не знаю, как людям совесть позволяет говорить, что вакцинировать детей опасно. Не вакцинировать - опасно. И это факт доказательной медицины.

Подписывайтесь на аккаунт LIGA.net в Twitter, Facebook, ВКонтакте и Одноклассниках: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.