Алексей Хмара: На уровень коррупции повлияло и Межигорье

Украина прочно закрепила свое положение в непрестижном клубе самых коррумпированных стран мира. Согласно Индексу восприятия коррупции 2012 года, который подготовила и обнародовала влиятельная международная организация Transparency International, по уровню коррупции Украина занимает 144-е место из 176 стран, охваченных исследованием - между Конго и Папуа-Новой Гвинеей. О том, почему украинское государство оказалось на краю коррупционной пропасти, какова роль президента Виктора Януковича в этом процессе и сколько стоит борьба с коррупцией, в интервью ЛІГАБізнесІнформ рассказал президент Transparency International Украина Алексей Хмара.

- Согласно последнему рейтингу восприятия коррупции, Украина оказалась на 144-м месте из 176 возможных - ситуация оказалась даже хуже, чем в России. Что это означает для страны?

- Это означает, что украинская власть за минувший год не предпринимала реальных шагов для борьбы с коррупцией. Громких заявлений хватало, показательных актов расправы над политическими оппонентами - тоже, а вот кропотливой ежедневной работы по снижению уровня коррупции не было. Генератором идей по национальной борьбе с этим явлением должен был выступить Национальный антикоррупционный комитет при президенте. В последний раз он собрался в октябре 2011-го, решил заседать каждый месяц, и с тех пор больше года - ни одного собрания. А это означает, что импульса, от которого должны расходиться волны по всей стране, нет.

- Можно сказать, что борьба с коррупцией неинтересна Януковичу?

- Я думаю, что Януковичу интересно. Проблема в другом - это не первоочередной интерес. У него другие приоритеты. Поэтому никому не понятно конкретно: что делать и как. Ну, хорошо, приняли мы какую-то стратегию действий, назвали государственной антикоррупционной программой. Эта программа очень амбициозная, в ней более 130 мероприятий по борьбе с коррупцией, бюджет превышает 800 млн.грн. Но она почти не выполняется - отсутствует централизованное финансирование, исполнителям предлагают бороться с коррупцией за свой счет.

- Почему не выделяются средства? В правительстве есть явные противники борьбы с коррупцией?

- Однозначно да. Но, кроме того, государственная программа специально написана так, чтобы не закладывать определенные средства под ее статьи. Она писалась в Министерстве юстиции, а у них очень простой аргумент: нам не нужен этот геморрой по администрированию крупных бюджетных проектов, пусть этим исполнитель занимается.

Первый, кто выступает против борьбы с коррупцией - бюрократ со стажем, который знает, что лишняя работа - это лишние часы в офисе. Второй противник - вы не поверите, это силовые органы: если в Украине появятся независимые институции по борьбе с коррупцией, то им придется делиться полномочиями, а этого не хочется. И третья группа противников - отдельные лоббисты, которые контролируют большие финансовые потоки. Да, у нас все хотят показательных фасадных реформ - например, табличку на дверь прицепить на английском языке, а вот перестроить документооборот в каком-то министерстве, сделать его электронным - это намного тяжелее, ведь за каждой подписью стоят сотни тысяч долларов.

- Кроме отсутствия средств, что еще мешает выполнять программу, пусть даже частично?

- Отсутствие четкой координации антикоррупционной политики. За это в ответе Министерство юстиции. В этом году оно очень много работало над другими законами - изменениями в Конституцию, законами о референдуме, языках и прочими. Короче, руки у него не дошли до борьбы с коррупцией. А если нет ни координации, ни ресурсной поддержки, то совершенно очевидно, что все делается по остаточному принципу, когда есть свободное время.

На высокий уровень коррупции в этом году повлияли и выборы. Обещано было очень много, особенно на мажоритарке, а она очень затратная. Известно, какие миллионы долларов вкладывались в кампанию. А значит, возникла потребность где-то эти деньги взять. Поэтому неудивительно, что летом парламент принял печально известные изменения в тендерное законодательство, которые треть тендеров практически вывели из-под действия закона.

Есть и другие факторы, которые влияют на уровень коррупции. Например, тот же скандал с Межигорьем. У нас-то к этому давно привыкли, но в последнее время он набирает обороты за рубежом, это топ-тема европейских передовиц.

- Локальные скандалы вроде Межигорья тоже влияют на место Украины в Индексе восприятия коррупции?

- Индекс восприятия коррупции прямо не предназначен для использования бизнесменами. Но каждая уважающая себя транснациональная корпорация обязательно открывает рейтинг и смотрит, какое место занимает страна. Если она не попала в первую сотню, то это означает, что коррупция в ней - большая проблема, и ведение бизнеса там будет дороже как минимум на 20%. Что касается господина президента… Если я открываю британскую газету The Guardian или немецкий Bild и читаю на первой странице, что президент крупной европейской страны пользуется золотым унитазом, то я прекрасно понимаю: первое, что у меня спросят в этой стране - не как развивается мой бизнес, а сколько я дам отката.

- При Януковиче ситуация с коррупцией ухудшилась? Или не стоит все валить на него, поскольку в Украине никогда не было традиции бороться с коррупцией?

- Да, это действительно не проблема исключительно Януковича. Коррупция последние двадцать лет в Украине была, цвела и пахла. Причем в понимании того, что льется по канализации. Просто раньше это были ручейки, которые понемногу стекали по общей улице в большое море коррупции. А сейчас все по-другому: идет бригада, образно говоря, строителей, видит, что где-то протекает коррупция, и давай оборудовать эти каналы! И теперь не по всей улице течет, а по конкретной трубе. Так что, масштабы коррупции не изменились, просто потоки стали более централизованными.

- Ну, вот при Юлии Тимошенко борьбой с коррупцией занимался Андрей Богдан - тогда уполномоченный Кабмина по вопросам антикоррупционной политики. Ему это удавалось лучше или хуже?

- Это совсем разные уровни. Правительственный уполномоченный по борьбе с коррупцией господин Богдан занимался превентивными вещами - отслеживал коррупцию в проектах, пытался отсеивать людей, которые замешаны в коррупции. Такой себе юридический факультет с усиленной воспитательной работой в университете. А Национальный антикоррупционный комитет Януковича - это ректорат. Собираются руководящие лица, которые решают, по каким правилам и людей принимать, и жизнь организовывать, и взятки брать или не брать во время сессии. Нельзя сравнивать один факультет со всем университетом. Разные понятия.

- У Януковича есть воля к борьбе с коррупцией? Три года - достаточный срок, чтобы ее продемонстрировать?

- Три года - это хороший срок для того, чтобы проверить волю. В принципе, Виктор Федорович ее демонстрировал, когда у него было такое желание. Но в последний год у него это желание угасло. Это не означает, что воли нет, это означает, что ему не до того. По каким причинам, назвать не могу.

- Лично президент, если у него будет воля и желание, может сделать что-то результативное для борьбы с коррупцией? Можно ли ставить в пример президента Грузии Саакашвили?

- Можно, конечно, ставить в пример, но я не акцентировал бы внимание на какой-то стране, той же Грузии. Что сегодня есть в руках президента? По факту, вся полнота власти. Президент своими актами решает, по какой процедуре набирают чиновников, контролирует порядок прохождения проверки кандидатов, назначает всю вертикаль исполнительной власти. Президент очень серьезно влияет на судьбу нарушителей. Он имеет право уволить, в том числе - конкретных министров. В его руках сконцентрированы огромные полномочия, нужно только захотеть их использовать. И, конечно, нужна демонстрация воли. Есть такая британская пословица: не говорите своим детям, как им жить, начните менять себя, потому что они будут наследовать ваше поведение. Если человек видит, что чиновники позволяют себе слишком многое, возникает вопрос: а зачем ему сдерживаться, чем он хуже?

Досье на Алексея Хмару