Братья-мусульмане. Что ждет Египет после выборов президента

Пока египтяне с напряжением ожидали результатов президентских выборов, в выступлениях молодежи и светских либералов, которые в январе 2011 года свергли Хосни Мубарака, прокатилась волна пессимизма. Ощущение "все возможно", возникшее во время восстания на площади Тахрир, постепенно рассеялось, и два кандидата, против которых выступали протестующие - Мохамед Мурси, представитель исламистского движения "Братья-мусульмане", и Ахмед Шафик, который занимал различные посты при старом режиме (а также в находящемся у власти в настоящее время военном правительстве) - встретились лицом к лицу во втором туре выборов. Забегая вперед, напомним, что в итоге победил ставленник исламистов Мурси.

Таким образом, триада основных сил, управлявших Египтом с начала "арабской весны" (военные, мусульмане и народные массы на площади Тахрир), каждая из которых имела свое собственное представление об устройстве власти в стране и интересы, была разрушена. Народные массы, заполнявшие площадь Тахрир 16 месяцев назад, заставили замолчать, и ожидаемая передача власти от военных гражданскому, демократическому правительству была поставлена под сомнение.

Возложив на себя власть после падения режима Мубарака, Высший совет вооруженных сил (SCAF), возглавляемый фельдмаршалом Мохамедом Хуссейном Тантави, на протяжении двух десятилетий занимавшим пост министра обороны при Мубараке, последовательно разрушал все осторожные усилия по переходу страны к демократическому правлению. За неделю до президентских выборов Конституционный суд, являвшийся союзником SCAF, распустил недавно избранный парламент, ссылаясь на нарушения законодательства во время процесса голосования. И, прогнозируя победу Мурси, SCAF взял на себя всю законодательную власть, жестко ограничив полномочия президента, отняв у него право назначать членов комитета, главной целью которого будет подготовка проекта новой конституции, взял на себя контроль над бюджетом страны и потребовал единоличной власти в отношении внутренней и международной безопасности.

В результате борьба за власть в Египте будет продолжаться, но с народными массами на площади Тахрир будет сражаться не военное правительство, а политический ислам. После десятилетий существования в нелегальных условиях (при этом будучи толерантными) в египетском обществе, исламистские силы смогли воспользоваться преимуществами протестов на площади Тахрир, несмотря на то что они не принимали в них активного участия. Политическая раздробленность светских либералов и недостаток организации дорого стоили им во время парламентских выборов шесть месяцев назад, а во втором туре президентских выборов 16-17 июня большинство египтян выбрали Мурси, предпочтя его восстановлению старого режима.

Однако небольшое преимущество (всего лишь 3,5%), позволившее Мурси одержать победу над Шафиком, а также низкая активность избирателей (46,4% в первом туре и 51,8% во втором) говорят о существовании в Египте поляризованного, уставшего общества, у которого отсутствует доверие и к избирательному процессу, и к кандидатам. Кроме того, результаты выборов еще больше усилили неопределенность в отношении направления политического развития Египта.

Победа Мурси вызывает у многих опасение, что "Братья-мусульмане" будут стремиться к проведению радикальной политики, направленной на исламизацию мусульманской страны, которая уже и так является консервативной, но у которой на протяжении десятилетий было светское правительство. Другие не верят, что движение "Братья-мусульмане" пойдет так далеко, но, тем не менее, сомневаются, что оно будет защищать светский, поистине демократический режим во время предстоящих переговоров со SCAF о переходе к гражданской форме управления государством.

При любом сценарии развития событий у Мурси имеется слишком ограниченное пространство для маневра в стране, которая в настоящее время пока еще находится в состоянии политической неопределенности, не имея ни конституции, ни парламента, а также людей, которым бы хотелось осязаемых результатов в плане приемлемого руководства, объединения институтов власти, а также улучшений в разрушающейся экономике.

Фактически, после свержения Мубарака материальное благосостояние страны находится под жестким давлением. Только в 2011 году чистый приток капитала снизился на 90% по сравнению с предыдущим годом, доходы от туризма упали на 30%, внешнеторговый дефицит увеличился до $28 млрд., а рост ВВП замедлился с 3,8% до 1%. Успех либо провал правительства Мурси в значительной степени скажется на экономике.

Для движения "Братья-мусульмане" этот сценарий создает серьезную проблему, которую можно решить только путем поиска соответствующего баланса между SCAF с его чрезмерной властью и с либеральными политическими силами Египта, которые в первом туре президентских выборов вместе получили 11 миллионов голосов, на пять миллионов больше, чем Мурси. Только это обеспечит администрации Мурси необходимую легитимность и возможности для выполнения совместно с военными перехода к подлинному изменению режима.

Либералы, со своей стороны, не поддержали Мурси во втором туре голосования, когда ему противостоял Шафик. Однако благодаря, прежде всего, их усилиям, президентские выборы стали возможны, и в настоящее время многие либералы верят, что тесное сотрудничество с движением "Братья-мусульмане" - единственная возможность для восстановления боевого духа ныне ослабевшей революции, в которой они были главными действующими лицами.

Это в качестве предварительного условия требует, чтобы движение "Братья-мусульмане" провело внутреннюю реорганизацию, нашло в себе силы для дистанцирования от более радикальных фракций, а также поддерживало бы политику вовлечения уязвимых групп и социальных меньшинств. Недавно "Братья-мусульмане" объявили, что они назначат в качестве вице-президентов христианина и женщину. Несомненно, это может рассматриваться как обнадеживающий первый шаг к устранению разногласий в Египте. Однако так же очевидно, что это только первый шаг в этом направлении.

Хавьер Солана, президент Глобального экономического
и геополитического центра ESADE, в прошлом - генеральный секретарь НАТО
и верховный представитель ЕС по внешней политике
©Project Syndicate, 2012