Слово подсудимой. Тимошенко прошлась по прокурорам и жалеет судью

Вчера Юлии Тимошенко в суде явно не хватало камер телеканалов - даже больше, чем в другие дни процесса по ее газовому делу. Впервые за все это время она выступала стоя. Впервые была корректна по отношению к судье Родиону Кирееву. Ни тебе "преступника в мантии", ни "палача". Даже обращалась не иначе, как "господин судья". Она позиционировала его как исполнителя воли сверху, который и сам в случае неповиновения рискует оказаться на скамье подсудимых. Даже посочувствовала: как же ему теперь разбираться с хламом, собранным прокурорами? Речь экс-премьера, наполненная одновременно аргументами и трагизмом, длилась четыре часа.

На вчерашнем заседании в ходе судебных прений после трех продолжительных выступлений адвокатов и короткого слова дочери экс-премьера Евгении Карр очередь перешла к подсудимой.

Тимошенко поднялась и повернулась к присутствующим. Пара десятков соратников-депутатов, несколько представителей посольств иностранных государств, журналисты. Для политика уровня Тимошенко аудитория довольно скромная. Желающих, естественно было больше, но многие не смогли пройти в зал: людей не пускала охрана, ссылаясь на отсутствие мест.

Четыре часа стоя

Подсудимая встала впервые за время процесса. Сразу пояснила, это вовсе не из уважения к суду ("ему бесполезно доказывать что-то еще"), это - обращение и уважение к людям. За все время после ареста увидеть Тимошенко можно было лишь из-за спин конвоиров. Теперь она стояла в нескольких шагах от присутствующих, говорила, глядя людям в глаза. Возможно, благодаря этому выступление получилось сильным, каким-то особо искренним. Но, наверное, в этот день ей все-таки очень хотелось телекамер.

Бежевое платье, подобное тем, в каких она не раз вела заседания правительства. Чуть небрежно заплетенная коса - выбившаяся прядь волос, неплотно заколотая шпилька. На несколько уставшем лице легкий макияж.

Тимошенко извинилась за то, что ей приходится защищаться.

- Вы понимаете, что я занималась своей обычной работой? То, что мне сейчас приходится объяснять, это абсурдно. Но я вынуждена говорить на языке абсурда, поскольку передо мной сидят люди, которые генерируют абсурд. Поэтому и я вынуждена выглядеть вот так, не совсем адекватно.

Стоит отметить, что вчера Тимошенко была максимально корректной по отношению к судье Кирееву. Ни тебе "преступника в мантии", ни "палача". Даже обращалась "господин судья". Она позиционировала его как исполнителя воли сверху, который и сам в случае неповиновения рискует оказаться на скамье подсудимых.

Без единого перерыва экс-премьер говорила более четырех часов. Она повторила ключевые позиции защиты - о правомерности своих действий, об отсутствии каких бы то ни было убытков от подписания газовых соглашений, о том, что контракты были выгодны для Украины.

Тимошенко сделала небольшой экскурс в историю - к обстоятельствам создания и введения на рынок компании Росукрэнерго, деятельность которой, по ее убеждению, и спровоцировала газовый кризис.

Напомнила ключевые моменты переговорного процесса. Подчеркнула, что газотранспортная система Украины в январе 2009-го работала на грани масштабной техногенной аварии.

Тимошенко построила свое выступлением таким образом, чтобы максимально ссылаться на материалы дела. Она цитировала документы, указывая при этом судье том и страницу. По утверждению экс-премьера, материалы содержат все доказательства, необходимые для оправдательного приговора.

В то же время, Тимошенко не забывала напоминать, что дело фальсифицировалось на скорую руку, о чем свидетельствуют многие несоответствия и погрешности. Документы, датированные несуществующим в природе 31 апреля, Тимошенко назвала ярким примером этого.

Сделанные экс-премьером выводы: материалы дела содержат доказательства ее невиновности, подделки и прочий бред.

Забавным выглядело декламирование экс-премьером речей образца 2009 года тогда еще оппозиционера Виктора Януковича. Таким образом Тимошенко пыталась убедить, что она поступила правильно, поехав в Москву на проведение переговоров.

- Почему они туда не едут? Почему не выполняют свои прямые обязанности? Телефонными разговорами ничего решить нельзя! Это все Янукович, это не мои цитаты, - сказала она.

Своему праву проводить газовые переговоры экс-премьер отвела весомую часть выступления.

- Газ в Украине всегда был вопросом президентов и премьеров. А они мне сейчас говорят, что во время кризиса я не должна была вмешиваться в компетенцию Нефтегаза. Ну, это здоровые люди?

"Господа прокуроры, немножко внимания!"

Прокуроры никак не реагировали на подобные уколы в свой адрес. Тимошенко продолжала:

- Сейчас посмотрите новости. Едет Азаров в Москву, о чем он говорит? Азаров говорит о газе. О чем говорит Янукович без галстуков, с удочками? О газе. Они договариваются о газе. Это не вызывает у вас желания возбудить еще одно уголовное дело?

Прочитать какие-либо эмоции на лицах прокуроров, как в принципе, и в предыдущие дни заседаний, было трудно. Они слушали, делали пометки и иногда переговаривались между собой.

- Господа прокуроры, - Тимошенко пощелкала пальцами, перебивая их разговор. - Немножко внимания. Вы хотите для меня от семи до десяти, так хоть посмотрите на меня и послушайте. Вы готовы? Спасибо, я продолжу.

Язвительные реплики подсудимой непременно вызывали аплодисменты и смех в зале, и, как следствие, недовольство судьи. Но его замечания ни на кого особо не действовали.

Тимошенко продолжала, она напомнила, что в обвинительном заключении сказано: подписание директив - прерогатива правительства, а не премьера.

- Я хочу спросить у этих славных прокуроров. Скажите, пожалуйста, а что, если правительству Украины утвердить директивы на заключение контракта, например, СКМ с Приватбанком? Как директивка, ничего получилась бы? Или контракта, например, компании Сименс и ЕБРР? Вот почему не выдать такую директиву? Да потому что законом запрещено выдавать такие директивы!

Тимошенко также возмутила позиция прокуратуры, согласно которой ее директивы не могут считаться поручением, поскольку написаны не на бланке.

- Скажите, пожалуйста, у нас предусмотрено где-нибудь в Уголовном кодексе, чтобы такое, в принципе, могли нести прокуроры? Это же обвинение, это же читают и нормальные люди…

Ссылаясь на филологическую экспертизу, Тимошенко подчеркнула, что директивы и поручение - это слова-синонимы.

- Вы знаете, что такое синонимы? - строгим учительским тоном спросила она у прокуроров. - Это слова, которые по-разному звучат, но выражают одно и то же. Это не омонимы (Тимошенко оговорилась, но тут же исправилась, - авт.). Не антонимы, извините.

Особо раскритиковала попытки прокуратуры выяснить, кому были переданы директивы.

- Документ был оформлен для Продана (эск-глава Минтопэнерго, - авт.). Он подтвердил это, я подтвердила. Дубина (экс-глава Нефтегаза, - авт.) подтвердил, что в итоге его взял Продан. А они говорят - нет, его в руки взял Дубина. Вы понимаете, до какого абсурда доходит? Да кому захотела, тому и дала. Почитать. (Зал рассмеялся, и даже судья Киреев едва сдержал улыбку, - авт.). Если на фоне этого будет обвинительный приговор, это надо в цирке показывать!

Также Тимошенко акцентировала, что в материалах дела не оригинал, а копия директив.

- Главное доказательство по делу мною не подписывалось. Я на нем не ставила печать, его текст не печатала. Так о чем мы говорим в обвинительном заключении? Вот как можно просить семь лет? Встает хрупкая, симпатичная женщина, у которой дома, наверное, есть семья, дети (подсудимая имела в виду прокурора Лилию Фролову, - авт.). Она знает, что в материалах дела лежит копия, она встает и с наивными глазами говорит: "семь лет".

- Разве она симпатичная? - послышался из зала мужской голос.

- А почему не 20 лет? Можно же было подыскать способ, - продолжила Тимошенко.

Анекдот для судьи

Значительную часть выступления Тимошенко уделила опровержению позиции обвинения о нанесении убытков от подписания газовых соглашений. Экс-премьер ловко оперировала цифрами, называя цену на газ в разные годы, стоимость транзита, ссылаясь на финансовые документы и результаты экспертиз.

- Можно просто вам даже, господин судья, в столбик посчитать, и вы увидите, что там и близко убытков нет. Так чего они вас подставляют? Они требуют от вас сделать обвинительный приговор, а сами документов таких насобирали, что это невозможно.

Когда на часах было далеко за шесть вечера, Киреев предложил закончить заседание.

- У меня осталось на 15 минут, - сказала Тимошенко и продолжила.

Она попробовала объяснить присутствующим, что же движет властью и непосредственно Януковичем в этом деле. По версии Тимошенко, задание президента - убрать ее как сильного конкурента.

- Они знают, что если наша команда сильная, и если она во главе с лидером, то 2012 год - это максимум, когда мы всех их выметем из власти, - сказала она.

Еще среди названных причин - необходимость переложить ответственность за поднятие цен на газ и тепло, объяснить подписание харьковских соглашений и сдачу интересов страны, а также сорвать подписание соглашения об ассоциации с Евросоюзом.

Подводя итоги, Тимошенко обратилась к Кирееву:

- Я знаю, что вам поставлена задача вынести обвинительный приговор. Но я не могу понять, как вы сделаете это со всем хламом, который насобирали в материалах. Есть шутка старая. Командир экипажа выходит к пассажирам и говорит: наш самолет оборудован бассейнами, гольфклубами, казино, кинотеатрами. Сейчас со всем этим хламом мы попробуем взлететь. Так и вы…

В целом речь Тимошенко отдавала обреченностью и даже трагизмом. Экс-премьер несколько раз повторила, что не надеется на оправдательный приговор. "Не питайте надежду", - обратилась она к соратникам. И в который раз заверила, что приговор для нее был написан еще до возбуждения уголовного дела.

Наталья ТАРАСОВСКАЯ