Дейнега: Волонтеры интересовали Порошенко лишь перед выборами

После подписания Минска-2 интенсивность боевых действий на востоке Украины снизилась, и тема войны постепенно стала занимать меньше места в информационном пространстве. Но до конца войны еще далеко - об этом хорошо знает основатель и глава волонтерской организации Повернись живим Виталий Дейнега. Он утверждает, что за два года войны государство стало лучше обеспечивать фронт формой и бронежилетами, но со средствами связи и приборами ночного видения по-прежнему туго. В интервью ЛІГА.net Дейнега рассказал о миссии волонтера в современной Украине, на чем делает акцент его организация, каковы отношения волонтеров с руководством страны и силовых ведомств и почему ему больше не о чем говорить с Георгием Тукой.

- Что происходит с волонтерским движением сегодня - спустя два года и было ли вообще это движение, как единый организм?

- Движения никогда не существовало. Это была куча людей, каждый из которых что-то делал, как считал правильным. Из-за этого были и конфликты внутри волонтеров и какие-то дружеские союзы, и несогласованность - в том плане, что могли помогать одним и тем же, в то время, как рядом стояли голые и босые. Были попытки объединить волонтеров, но это невозможно.

- Но два года назад создали Ассоциацию волонтеров. Один из инициаторов был волонтер Давид Арахамия. Это не заработало?

- Давид - вечный оптимист. Я больше скептик. Мы бы хорошо работали в паре и дополняли друг друга. Во-первых, это знаешь как... хороший мужик и честный парень - это не профессия. Там же безумно разные люди с разной биографией.

Читайте также: Давид Арахамия: В Минобороны нет закупок без откатов и коррупции

От тех, кто до войны работал на рынке и торговал носками, до тех, кто подписывал за рубежом многомиллионные айтишные контракты. У них разная ментальность и способности. Есть более сильные, есть слабые. Есть проекты, к которым я хорошо отношусь, но когда вижу, на что они тратят деньги... Есть руководители, которые практически не бывали на фронте и не особо пытались разобраться в войне. Их помощь иногда эффективна, иногда - нет.

- Такие были среди вошедших в Минобороны в составе "волонтерского десанта" в руководство ведомства - в частности, чтобы следить за закупками в армии…

- Да, и это неплохо. Понимаешь, одна война - это АТО, а вторая война - это бумажки. Можно взять самого лучшего комбата, посадить в Минобороны и он там зашьется - его бюрократы просто бумажками расстреляют. Честные волонтеры с бумажной работой разберутся лучше.

- Вернемся к вопросу, что изменилось за два года?

- Те волонтеры, которые начинали в 2014-м сейчас наконец-то научились контролировать ту помощь, которую они дают. Волонтером тоже надо учиться быть. Мы даже как-то думали найти какой-то западный грант и сделать что-то вроде "школы волонтера". Потому что у нас это понятие и практика размыты и не всегда эффективны. У нас и те, кто бутылки сдал, и те, кто с коробочкой по метро ходят, тоже называют себя волонтерами.

А на самом деле это недавно возникшая, но тоже профессия и профессия специфическая. Хотя бы потому, что это военное волонтерство.

Два года назад у нас был донецкий аэропорт, Дебальцево и активная боевая фаза. Был Иловайск, который стал определяющей точкой и раскрыл глаза на то, что это все надолго. Потому что до Иловайска мы вроде как наступали и освобождали территории. Два года назад волонтеры, все поголовно гражданские, так как военные все были на фронте, сами разбирались и учились, что такое армия, как она устроена и как она воюет. Ошибок и не огласованностей было очень много, в том числе и у нас. Была нехватка людей и так далее. После "второго Минска" все стало более-менее спокойно и появилась возможность уже налаживать какую-то системную работу.

Конкретнее об изменениях за два года я могу говорить только о Повернись живим. Год назад мы начали нанимать военных. Сейчас работает три военных ВСУ - потому что у меня предвзятое отношение ко всем, кроме ВСУ. Один  - бывший комбат, второй - Андрей Рымарук, разведчик 53-й бригады, он у нас отвечает за поездки в зону АТО и контроль за поставками. Проще говоря, смотрит, чтобы не воровали или где сколько чего украли. Потому что военные все равно воруют, как ты их не контролируй, но минимизировать ущерб можно. И третий - Юрий Руденко, который служил зенитчиком в 101-й бригаде, выдал книгу о войне, и сейчас пишет хорошие посты о том, что происходит на фронте.

- Когда был переломный момент от "военные - все герои" до того, что все же существует воровство?

- Он пришел постепенно. Еще во время славянской операции ко мне пришло понимание того, что следить нужно внимательно. Тогда на линию фронта не пускали, и чтобы передать что-либо на передовую встречались в поселке Барвенковое - недалеко от Изюма. Там было место встречи двух военных колонн: из Житомира (с патронами и едой) и с передовой. В место их встречи приезжали и мы. В тот день не было человека, с которым я обычно работал. Ему все должны были передать солдаты. И из трех труб ночного видения до передовой доехало только две.... Сейчас мы заставляем военных заводить отдельный журнал приема-передачи под нашу организацию: сколько тепловизоров поступило, кому он был выдан, когда он был сдан и так далее. Но даже это не панацея, конечно.

- Сколько стоит одна такая труба?

- На тот момент курс доллара был 10-12, стоил где-то 15-16 тысяч. В общем, около $1500.

- Сколько человек работает в Повернись живим?

- На зарплате 9-10 человек, а те, кто периодически для нас что-то делает, хотя бы раз в месяц, на безоплатной основе - это еще где-то человек 50-60. Кто-то чинит машины, кто-то возит тепловизоры на гравировку, кто-то пишет посты, снимает видео.

Фото - Повернись живим

- С началом войны в Украине появился ряд известных волонтеров, лидеров волонтерских организаций. Вы в их числе. Со временем некоторые из них ушли на госслужбу, в политику или околополитику. Как вы к ним относитесь?

- К волонтерам, которые ушли во власть, я отношусь по-разному, и чаще негативно. Я против выяснений отношения между волонтерами, особенно публично. Скажу коротко: больших симпатий они у меня не вызывают. Например, с Тукой у нас было много разногласий, но есть одно, после которого мы практически перестали общаться. Это отношение к семье Корчинских.

- Неожиданно. Почему?

- Я считаю, что этих людей нужно депортировать из страны, как можно дальше. Дмитрий Корчинский с его партией (Братство - ред.) - главные и очень опасные, деструктивные, циничные провокаторы. По его жене тоже есть вопросы. Тука же уверен, что Корчинские - хорошие ребята. После этого мне с ним не о чем говорить.

- Почему ты говоришь, что ко всем военным, кроме ВСУ, относишься с недоверием?

- С самого начала войны они смутили меня сомнительным подбором кадров и низкой боевой и тактической подготовкой. К тому же возглавлялись какими-то непонятными людьми, которые непонятно откуда возникли. Кроме "Азова" - у них неплохая подготовка, но, надо сказать, что также неплохие пиар-специалисты. В начале старались помогать всем, пока не разобрались. Когда кто-то говорит, что мы обходим вниманием добробаты, то я скажу, что например в Правый сектор никто не дал больше тепловизоров, чем мы.

Еще в добровольцах меня смущало количество их пиара. Потому что я видел, что воюют ВСУшники, а эти пиарятся. Я не говорю, что они не воевали, речь о справедливости и балансе внимания со стороны общества и волонтеров. Это вообще проблема: например, мы же сами распиарили десантные бригады, а пехота и артиллерия остались без внимания, хотя на них эта война и держится. Все знают Азов и Айдар, но мало кто знает 10-ю или 14-ю бригаду ВСУ.

А если бы мы потеряли 93-ю или 95-ю бригаду - был бы край. Мы бы уже проиграли войну. Причем, что если бы не стало какого-то добробата - если бы он расформировался - ничего бы не изменилось. Еще раз: никто не идеален - ни те, ни эти. Просто, извини, только по количеству людей - все добробаты вместе - это как одна 30-я бригада.

- Вернись живым известен тем, что не распыляется и направляет усилия на конкретные проекты, не берясь за одежду/провизию/броники/. Сейчас какое ваше основное направление?

- Всегда это были тепловизоры, это и сейчас тепловизоры. На это идет половина всех собранных средств. Вторая половина распределяется также на конкретные проекты. Например, сейчас это покупка и ремонт автомобилей. У нас есть креативный проект по ремонтным бригадам ВСУ - им когда-то США передали хорошие машины-технички GMC и Chevrolet Suburban, своего рода передвижные ремонтные бытовки - там внутри ящики под инструменты, места для компрессора, генератора и так далее. Мы хотим отремонтировать эти "технички" чтобы они могли мобильно передвигаться по полигонам и по АТО и оперативно ремонтировать технику. Плюс набрать людей. Эти экипажи надо наполнить всеми необходимыми инструментами, и некоторые починить. Это первая задача.

Вторая: США передала ВСУ 30 бронированных Хаммеров. Машины классные, но старые, их тоже надо чинить. А у нас даже нет ключей под американские гайки. Собрать два из трех уже проблема.

- На каком этапе эти программы по автомобилям?

- Готовим сметы, ведем переговоры со спонсорами. Начальный этап. Если все получится, то мы к своим 700 тепловизорам в помощь АТО добавим 100-200 отремонтированных Хаммеров.

- Ведете отчет, где и как используются подаренные вами армии тепловизоры. Не попали ли в руки врага, не украдены ли?

- Главной моей задачей в последний год было налаживание системы учета и контроля. Это тяжело, потому что военные могут составить акт, поставить печать и все равно украсть. Это такая мутная тема, на которой сгорают многие волонтеры в том числе. Называется: "Я сделал хорошее дело, а раз Родина ордена не дает, то я что-нибудь возьму сам". В донецком аэропорту, кстати, много кралось тепловизоров. Там был такой хаос, что запросто бывало, когда солдат уезжал на ротацию и "случайно" ныкал прибор в свои вещи. Автомат украсть сложнее, хотя бывало всякое. А тепловизор - штука маленькая и дорогая. Украсть ее легко.

- Кому в мирной жизни нужен тепловизор?

- Игрушка - на окна у себя в хате смотреть, где тепло выходит, ночью рассматривать, как зайчики в поле размножаются. К тому же его в ломбард сдать можно. Правда, наши тепловизоры гравированы и подписаны "не для продажу" потому их ломбарды, насколько я знаю, не берут.

- Очевидно, что ваши программы требуют обязательного сотрудничества и координации с властью: руководством Минобороны, Генштаба, а может быть даже с Банковой.

- Та, в общем, нет. Чем мне может помешать Минобороны, если я хочу помочь какой-то бригаде - запретит мне ехать на фронт?

- Ну, например, запретит вам работать с теми же американскими Хаммерами.

- Смотри, возьмем морпехов. У них, скажем, есть… Не хочу называть реальное количество. Ну, допустим, 50 хаммеров, а на ходу 15. Допустим завтра я приезжаю и говорю: ребята, я починю. А потом приезжает кто-то из минобороны или ГШ и запрещает мне. И что морпехи с ним потом сделают? Так что я не боюсь, а готовлю проект такого приезда. На это уйдет месяц-другой.

- То есть проблем с "начальством" у вас нет?

- Бывали случаи курьезные. Я стараюсь знакомиться со всеми военными руководителями на местах, чтобы было проще осуществлять логистику. В частности, с командующими секторов. О ком-то у меня хорошее мнение, о ком-то - нет. Приведу два примера: экс-командующий сектором С (дебальцевское направление) Грищенко - колоссальный мужик. Человек, который понимает необходимость современных технологий. Который первый принял и поддержал наш проект ГИС Арта - новая система управления артиллерией. Этот человек мог у себя в секторе среди ночи начать танковые учения. Дает команду всем танкам срываться с мест и ехать вперед - они едут пять километров, маневрируют, потом возвращаются. Террористы на той стороне с ума сходят в такие моменты - им кажется, что вся украинская армия в атаку пошла. Грищенко чуть ли не президенту звонит и говорит: Ты что, решил Донецк самостоятельно отвоевать?! В общем, мужик отличный и хороший командир. Он знает до мелочей, где и что у него в секторе: где у него склады боекомплектов, если склад взорвут, что дальше делать и так далее. Все продумано, реально мужик на своем месте. Сейчас он уже не командует сектором, на чуть-чуть другой должности.

Фото - Повернись живим

Есть противоположный пример: приезжаем однажды к командующему сектором Б. Фамилия его Красноок. Честно, вот сколько я знаю военных, все говорят, что он ... . Недавно вот Порошенко его в генералы произвел.

Первый вопрос, который он нам задал: "На основании чего вы передвигаетесь по моему сектору". Я даже немного присел. Потом думаю: ну ок, бывают люди не в контакте с реальностью - не проблема. Говорю: ну вот, тепловизоры привезли. Несколько штук. Он говорит: Если вы мне привезете 100 тепловизоров, я их распределю. Понятно, думаю... пойди собери на 100 тепловизоров, и еще дай какому-то до**бу, вроде тебя распределять. В общем, единственная его заслуга, как говорят военные в том, что он не смог помешать работать и функционировать сектору. Он потом звонил во все бригады и приказывал о нашем приезде сообщать ему лично и без его разрешения никуда не пускать. Но нас все равно все пускали и все нормально работали.

- А на уровне Минобороны, есть ли контакте с министром?

- С Полтораком у меня контакт прямой и нормальный. Мы можем позвонить и поговорить, если есть дело. Он способен слышать и учитывать наше мнение. Стоит отметить, что Минобороны и Генштаб - это не совсем одна структура. У нас есть проблема в том, что, например, начальник Генштаба - это и командующий войсками и заведующий штабом. То есть административная и командная должность, которые в нормальных странах обычно разведены. Второе: начальник Генштаба, как административный юнит, очень часто пересекается с Полтораком - один закупает обмундирование и горючее, а второй, например, оружие. И тут между ними куча коллизий и конфликтов. На самом деле между НГШ и Минобороны исторически существует конкуренция и она нездоровая, потому нельзя говорить, что это одна структура. Нужно отдать должное, что Полторак и Муженко хотя бы пытаются нормально сотрудничать.

- Ваше отношение к начальнику Генштаба Муженко? В его адрес звучит много критики, в том числе и от волонтеров.

- Я знаю, что Муженко за спиной обо мне отзывается не очень хорошо, но я должен быть справедливым и признать, что на данный момент он на своем месте. Муженко один из самых неоднозначных персонажей на этой войне, но, скорее, позитивный. Да, его проблема в том, что самое лучшее, что он видел в жизни, это советская армия. Как следствие, он пытается эту армию воссоздать сегодня в Украине XXI века. Он мыслит танками и БМП, он не понимает тепловизоров, беспилотников, не говоря уже об информационных спецоперациях и Интернете.

- Человек вчерашнего дня?

- Не совсем. У него есть передовые, интересные мысли, но он пехотинец. А пехотинец никогда не поймет особенностей спецопераций и более сложных вещей.

- То есть он профи, просто руководство ГШ - не его уровень?

- На данный момент Виктор Муженко, нравится это кому-то или нет, наиболее оптимальная кандидатура для руководства Генштабом. Он мне может не нравится по многим параметрам, в том числе и из-за какой-то кадровой слепоты, "благодаря" которой секторами командуют такие, как Красноок, но при всем этом, Муженко - единственный человек такого уровня, который обладает стратегическим мышлением. У него высокий уровень интеллекта и хорошее образование. К тому же один из немногих, а может и единственный в высшем военном руководстве, который готов идти на риск. Если бы не он, мы бы воевали еще нерешительнее.

- Чего стоит готовность идти на риск, если по политическим причинам мы не воюем?

- Если бы не рейды 95-й и 30-й бригад, то потери во время Иловайска были бы гораздо внушительнее. И я говорю не только про человеческие потери, а про потери территорий.

- Какие отношения у вас с руководством МВД и СБУ, которые также участвуют в АТО?

- С МВД - никак. Нацгвардия нигде не воюет, МВД сейчас ни причем в войне.

- Азов входит в структуру МВД.

- К Азову у меня хорошее отношение, но они выведены на третью линию. Отдельно взяты люди из Азова встречаются там - ездят и как добровольцы помогают бригадам ВСУ, как снайперы, например. Но в целом милицейских подразделений на передовой нет.

- СБУ?

- Отношение к главе СБУ (Василий Грицак - ред.) у меня, мягко говоря, негативное. Мы знакомы, виделись на каких-то встречах. Я ему однажды показал, что СБУ крышует контрабанду, после чего в СБУ полетело несколько голов, но контрабанду они крышевать не перестали. Они создали при себе общественный совет, который единственное, чем занимается, это следит за тем, чтобы об СБУ плохо не говорили и не писали. И помогает волонтерам в основном в мелочах. Никакой борьбы с коррупцией в СБУ я в их исполнении не увидел. Хотя по-хорошему они как раз и должны иметь доступ к информации и не давать СБУ заниматься коррупцией. Этого не видно.

Оговорюсь сразу, что негативное отношение у меня конкретно к руководству СБУ, но я восхищаюсь работой отдельных людей из спецназа СБУ Альфа, которые всегда находятся в АТО. Не буду конкретизировать, но волонтеры поймут, о ком я говорю. Они лучшее подразделение на этой войне. Как по уровню мотивации, так и по уровню выполнения задач.

- Альфа всегда была хорошо подготовлена.

- Ты знаешь, их не так много, на самом деле. Были случаи, когда чемпионы мира и Европы по снайпингу из Альфы, матерые, которые на бегу зайцу в глаз бьют, в условиях реальной войны терялись и впадали в ступор. Одно дело соревнования, а другое, понимание, что тебя сейчас могут убить.

- Какие сегодня отношения волонтеров с президентом и его Администрацией?

- Президент впервые и единственный раз кинулся в сторону волонтеров перед выборами 2014 года, когда понял, что его Народный фронт побеждает по пиару и за счет Фейсбука. Самопомощь тоже взяла себе Семенченко, еще кого-то. Тогда каждая партия старалась получить на теме войны побольше голосов. Порошенко в свою очередь за пару месяцев до выборов решил расположить к себе волонтеров. Собрал однажды всех крупных волонтеров и действительно долго с нами говорил. Потом многих наградили медалями Княгини Ольги (для девочек) и За заслуги (для мальчиков). Мне тоже дали За заслуги третьей степени. Еще назначил Бирюкова своим советником, после чего Юра изменился до неузнаваемости. Не буду винить - это личный выбор. И на этом все. Выборы прошли и больше никаких коммуникаций с президентом, никаких совещаний не было. Были отдельные встречи, когда возникла идея, что волонтеры должны бороться с контрабандой, но это ничем не закончилось. Точнее, закончилось тем, что СБУ это все взяло под себя. По слухам, сбушники несут сумасшедшие взятки десятки тысяч долларов руководству за то, чтобы поработать одну ротацию в мобильной группе по контрабанде. Одна ротация - это два-три месяца. А там, чтобы обогатиться, порой и суток хватить может.

- Чего сейчас наиболее не хватает на фронте. Чем волонтеры могут помочь наиболее эффективно? Форма, питание, техника?

- Питание вообще никогда не было проблемой. Все разговоры о том, что солдаты голодают - это преувеличение. Едой все нормальные перестали заниматься еще летом 2014-го. Форма и бронежилеты сейчас государством поставляется тоже, в общем, хорошо. Не хватает, по-прежнему, тепловизоров. Американцы 30 лет имеют военное преимущество во всех конфликтах, потому что они видят ночью, как бы примитивно это не звучало. У них есть высокоточное оружие, новейшие системы связи и приборы ночного видения в необходимых количествах. Погодные условия и время суток не имеют для них значения в войне. У нас, к сожалению, все совсем иначе.

Фото - Повернись живим

- Нельзя ли наладить производство тепловизоров в Украине?

- В Украине есть одна компания, которая делает хорошие тепловизоры. Другое дело, что она, будучи единственной, устанавливает завышенные цены. Даже с учетом скидок, которые они предоставляют волонтерам, это очень дорого. К тому же одна компания не может производить их в нужном количестве.

Вообще самое главное, что есть в тепловизоре - это матрица. Лучшие матрицы - американские, а это стратегический товар, запрет на экспорт и разрешение на контракты только с конечным потребителем. То есть купить матрицы может Минобороны, а не предприятия. Тогда о каком производстве мы говорим?

- Вернись живым после историй с электронными декларациями начала проект Е-Десятина, когда публично отправили наиболее богатым депутатам и чиновникам письма с предложением перечислить деньги на АТО. Это чистый пиар проект или есть какая-то эффективность?

- Мысль о такой акции зрела давно - мне постоянно в Фейсбук указывают на то, что нужно просить деньги не у обычных людей, а у парламентских миллионеров и других чиновников. Тема с декларациями нам помогла. Практический смысл тоже есть - глава Днепровской ОГА Резниченко уже купил нам тепловизор. Точнее, не нам, а Народному тылу, но это не важно - главное, что дал на армию (стоит сказать что он помогал много и так). Хомутынник откликнулся - на неделе с ним будет вторая встреча, он на ней уже начинает сам настаивать. Думаю, что-то тоже даст.

- Больше никто?

- Многие отвечают, что и так помогают армии. Скажем так, почти у каждого из них есть какие-то благотворительные фонды, но помогают они, как правило, в пределах своего избирательного округа.

- Самый популярный вопрос: на что ты сам живешь, собирая сотни тысяч на армию?

- Как я говорил, на зарплате у нас девять человек. В первое время мы все работали на своих работах, но со временем пришлось все время отдавать организации и помощи АТО. Людям надо на что-то жить и мы еще в 2014-м обратились к одному из тогдашних спонсоров (Сергею Савченко с мебельной фабрики Блест) не мог ли он выделять 35 тысяч гривень нам на зарплаты. Отдельным фондом от собранных на АТО. Сейчас эта цифра выросла, потому что людей стало больше и зарплаты я сейчас немного поднял. В конце 2014-го я тоже стал получать зарплату. Сейчас она у меня составляет 15 тысяч гривень. Самый большой спонсор на зарплаты, офис и орграсходы Вернись живым - это Уклон-такси. Они сейчас дают 80 тысяч гривень в месяц.

Подписывайтесь на аккаунт ЛІГА.net в Twitter, Facebook, ВКонтакте и Одноклассниках: в одной ленте - все, что стоит знать о политике, экономике, бизнесе и финансах.