Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
95ac72420f5c2818e5ff1f2f6d57a442.jpg

Уже далеко за полночь. В районе расположения базы на границе с Донецкой областью гасим фары и свет.

- Могут работать ДРГ, - поясняет Константин, тыловик из Правого сектора. - Лучше не привлекать внимания.

Едем быстро. Через некоторое время в лобовое стекло бьет слепящий свет прожекторов. Приехали. Вооруженная охрана базы связывается со штабом и запрашивает разрешение на проезд. Говорят, Дмитрию Ярошу тоже как-то пришлось вот так ждать "добро" на въезд.

Заброшенный пионерский лагерь. На территории много автомобилей. В небольших четырех-пятиэтажных корпусах кое-где горит свет. Машины тыловиков из Киева встречают у центрального корпуса, где расположен штаб и информационный центр. ИЦ - это место, где жизнь кипит круглосуточно, а атмосфера напоминает Дом профсоюзов на Майдане в период массовых протестов: раскиданные вещи, суета, деловито снуют занятые люди в форме. Периодически заходят командиры - здесь единственная на всю базу кофе-машина.

Главу ИЦ зовут Алла Мегель. В лагере ее все называют исключительно "пани Алла". Официально она занимается информационным сопровождением работы 5-го отдельного батальона Добровольческого украинского корпуса Правого сектора (ДУК ПС). Вплоть до постов в соцсетях на страничках движения. Но за четыре дня сложилось впечатление, что делает она гораздо больше - обустраивает жизнь бойцов, занимается всем и сразу.

- Когда я сюда приехала, здесь было всего две маленьких камеры под склады. И больше ничего. Пришлось все делать с нуля и наводить порядок.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
.jpg

Правый сектор получил лагерь в полуживом виде. По рассказам собеседников в ПС, центральные власти не хотели выделять землю и место для людей Яроша. Причина - отказ отдать своих людей в подчинение МВД, Минобороны или СБУ. Место под базу нашла днепропетровская команда губернатора Игоря Коломойского. Правда, после этого стали судачить, что олигарх финансирует ПС. Если это правда, то по внешнему виду базы и уровню обеспечения солдат этого не скажешь. Даже на проезд солдатам, которые едут в отпуск с передовой, главе ИЦ подчас приходится платить из собственного кармана. А сам Ярош сейчас меняет свой Chevrolet Suburban на более экономное авто - машина чрезмерно потребляет горючее.

- Идея командования ДУК - привести этот лагерь в божеский вид, чтобы после войны здесь снова могли отдыхать дети, - рассказывает Мегель.

Большинство солдат спят, потому общение и знакомство откладываем на завтра. Ограничиваемся короткой экскурсией по центральному корпусу базы.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Комнату завалили снаряжением, которое привезли из Киева

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Продовольственный склад. Есть и склады с оружием

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Пани Алла говорит, что все руководство базы работает бесплатно на голом энтузиазме. Платят только тем, кого нанимают из местных. Например, поварам. И хотя в лагере есть гражданский директор, который работал здесь еще до прихода ПС, распоряжается всем старший по званию. В день нашего приезда старшим был начальник штаба "друг Дядько". Обращение "друг" здесь заменяет совковое "товарищ" - "друг Дядько", "друг Дед" и так далее.

- Кадров хватает? - интересуюсь у главы ИЦ.

- Избыток. Некоторым нужно прострелить коленку и отправить домой... Шучу, конечно.

Пани Алла очерчивает проблему иначе.

- Все хотят воевать на передовой, а заниматься работой в тылу - практически никто. Но чтобы сделать базу полноценной, нужны деньги и руки. Например, есть стройматериалы на разбомбленной территории. Их можно забрать, потому что зимой они все равно пропадут. Но вот рабочих рук нет, а чтобы нанять людей нужны деньги. 

На базу часто приезжают гости. В основном волонтеры. Иногда гости задерживаются, а некоторые и вовсе решают вступить в ряды ПС. В Правом секторе есть свои саперы, разведчики, артиллеристы, снайперы, медики.

- Был инструктор, служивший во французском легионе. Была инструктор Додо из Грузии. Военную тактику преподавала. Во время российско-грузинской войны она была начальником одного из штабов сопротивления в Грузии. 

Долго бойцы в лагере не задерживаются и сразу отсюда отправляются в Пески и Донецкий аэропорт. Основную подготовку перед въездом на базу каждый солдат проходит в тренировочном центре в Десне.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

В информационном центре встретил начальника медицинской службы ДУК ПС Яну Зинкевич. Девушке всего 19. Постоянно на выездах - вывозит раненных и убитых с передовой.

- На самом деле всех раненных из Донецкого аэропорта вывозим только мы - Правый сектор. Государство этим не занимается, - говорит Яна.


Глубокой ночью в информационном центре "собрание правосеков". Обсуждают текущие дела. Среди них Мольфар - ближайший соратник Яроша, главный по тыловому обеспечению. Официально - заместитель командира корпуса по тылу. На гражданке Мольфар известен как поэт Олег Короташ. Постоянно курсирует между разными городами Украины и базой. Возит все необходимое, договаривается с поставщиками, решает вопросы обеспечения.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

- Половина автопарка стоит и гниет. Купили машины, купили детали, чтобы это все ездило. В чем дело? Я дал деньги. А дальше? - сокрушается Мольфар.

Собравшиеся отвечают, что ответственный за ремонт часто выезжает на передовую. 

- Алла, - обращается Мольфар серьезным голосом, - вот ты почему машины не ремонтируешь? Ночью одела фартук, взяла в одну руку ложку, в другую - вилку, залезла под мотор и чинишь. И вот подходит друг Кум и спрашивает: Алла, а ты что делаешь? Ты ему - машину ремонтирую. А почему с ножом и вилкой? Потому что ты, друже, дол***б.

- Я понимаю, что все хотят воевать, - продолжает Мольфар. - Но если начальник автопарка будет сидеть на передке, то здесь не будет ездить ни одна машина.

Начмед 19-летняя Яна рассказывает о том, как водит машину в Песках, где война не прекращается.

- Знаешь, почему я не вожу машину? - говорит Мольфар. - Я ценю то, что везу.

- Так я проехала всего-то...

- Ты меня не услышала. Я ценю то, что везу. Нужно садить за руль тех, кто водит лучше.

- А если водителей не хватает?

- Привезем, не вопрос.

- Мне нужны двое.

- Параметры. Рост, вес, цвет глаз?

- Больные на голову. И пусть разбираются в механике.

Беседа продолжается до глубокой ночи. Постепенно информационный центр пустеет. Ночлег - казарма Правого сектора.

- Меня зовут "Ирландец", - жмет руку невысокий, но крепкий парень. Вместе с ним боец "Медведь", который вполне соответствует прозвищу. Парни показывают нехитрый солдатский уклад. Оба веселые и добродушные. Впрочем, других здесь не встретить.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

В помещении сыро и холодно. Отопление пока наладить не удалось. Но гроза российской пропаганды - бандеровцы-правосеки - на это внимания, кажется, не обращают. С коек звучит дружный храп карателей.

День второй

- Україна!...

- Понад усе!

За окнами солдаты скандируют патриотические речевки и выстраиваются на плацу - готовятся к ежедневным тренировкам. Сфотографировать их не получилось, потому что на базе ДУКа вообще мало кто стремится к публичности. Здесь говорят: мы пришли воевать за свою страну, а не становиться звездами YouTube. Приходится переубеждать.
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Завтрак, обед и ужин на базе проходят в промежутках по два-три часа, чтобы поесть успели все желающие. Потому в любое время можно зайти в столовую и там всегда есть что перекусить. Кормят вкусно.
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

На входе в центральный корпус встречаю двух артиллеристов - офицеров запаса. Один из них - Савченко Леонид Викторович, бывший преподаватель одной из ныне расформированных военных академий. Офицеры приехали, чтобы проинструктировать бойцов и проверить навыки по артиллерийскому делу. На вооружении ПС есть несколько 100-мм противотанковых пушек (Рапира), расположенных в Песках. Через два дня я снова встречу этих артиллеристов после их поездки в Пески. Офицеры расскажут мне, что пребывают в восторге от увиденного: "Там настоящие бойцы. Мы годами учили курсантов. А в Песках парни за 15 минут все схватывают. Стреляют на 12 по десятибалльной шкале".

- Я не мог сидеть дома сложа руки, - рассказывает Леонид Савченко. - У меня два племянника воюют. Я очень много служил. И я нужен здесь. Мы должны победить и победим. А точку в войне поставим на переговорах об общей украинско-китайской границе.

Офицер призывает братьев по оружию защищать страну, а не отсиживаться дома.


- Государство обязано обеспечивать эти батальоны, чтобы эти люди имели все необходимое для защиты, - говорит Савченко, - Сейчас государство ничего не делает для них. Все это содержится народом. Потому что народу это нужнее.

Офицер перечисляет заслуги добровольцев, снова призывает военных помогать молодым. В конце офицер добавил, понизив голос:

- Мальчиков жалко. Идут в бой против танков с калашом и шашкой. Неправильно это.

Контуженная овчарка. Солдаты забрали ее с передовой и поселили на базе

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Вход в комнату разведки Правого сектора

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Разведчики Правого сектора. Друг Швед делится впечатлениями от крайнего рейда к позициям террористов и российской армии.

- Разнесли в хлам сепарский блок-пост на Спартаке. Вообще в хлам. Там было 30 человек. У нас без потерь. Мы у них БРДМ отжали. Сейчас на передовой работает.

Швед красуется в новой сербской форме.

- Трофейная.

По словам разведчиков, за голову Шведа обещают 600 тысяч долларов. За голову другого бойца разведки ПС - Барса - 400 тысяч.

- Знаешь, мне даже домой стремно ехать, - смеется Швед.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Сербская форма с георгиевской лентой сепаратистов на бойце с позывным Шпак. Готовятся к новому рейду

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Одна из спальных комнат казармы

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Правосеки собрались вокруг маленького алабая, которого на базу привезли в подарок семейной паре, повенчавшейся здесь же

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

24-летний боец Михаил "Малый" Колчин из Закарпатской области. У солдата две мечты. Первая - вывесить флаг Украины над зданием областной администрации в Донецке. Вторая - попасть в Донецкий аэропорт, чтобы заслужить звание киборга. Но при этом никакой геройской ахинеи - хочет жить, а не погибнуть героем. Рассказывает, что с Правым сектором прошел Майдан, потом приехал и на войну.

Спрашиваю, не разочарован ли он решением Яроша идти в политику.

- Да, Ярош говорил, что не пойдет в политику. Мне это нравилось. Мы стояли за то, чтобы людей не били. Но я не разочарован, потому что потом стало ясно, что без этого мы ничего не изменим. И Ярош понял, что нужно идти и менять все изнутри. Я считаю, что его выбор правильный.

Миша рассказывает, что на передовой бойцов Правого сектора считают "двинутыми" за бесстрашие. Хотя судя по историям, которые он рассказывает, иногда это больше похоже на безрассудство. Когда говорят о Донецком аэропорте, правосеки утверждают, что именно они научили военных держать объект. Теперь, говорят, военные могли бы даже самостоятельно держать оборону. Но вариант ухода из аэропорта в ПС даже не рассматривают.

- Хочу стать киборгом. Я с дедом говорил. Он сказал: внук, куда угодно, но только не в аэропорт. Я ему сказал: дед, я хочу в аэропорт, я хочу быть киборгом. Но не для того, чтобы убивать или попасть в замес и погибнуть. Я хочу удостоиться звания киборга. А это надо заслужить.

- А когда война закончится, что думаешь делать?

- Не знаю, после всех событий, которые пережил - Майдан, война... У меня волосы на затылке выпали. Я ходил к врачу - говорят, нервы. Нужно будет привыкать заново жить. Запишусь к психологу. Каждого воина нужно будет реабилитировать после войны. Мы привыкли к взрывам. Война даже во сне. Бегаю во сне, стреляю, прячусь, укрываюсь от "Града", трупы. К этому привыкаешь, но так жить нельзя. Жена говорила в отпуске: ночью крутишься, плачешь, орешь, хнычешь. Что с тобой? Это все отсюда. Нужно будет идти к психологу и привыкать к нормальной жизни.

- Ты к этому готов?

- Да, я хочу вернуться к нормальной жизни. У меня маленькая дочка. Не хочу, чтобы она росла с двинутым папой. На гражданке, наверное, буду помогать молодежи не употреблять спиртное и наркотики, а заниматься делом. Хочу тренировать молодежь военному делу и здоровому образу жизни. Я четыре года не пил. После смерти друзей - сорвался и выпил. С этим тоже нужно будет бороться. Да и курить нужно бросать.


- Что мне нравится здесь в батальоне, - рассказывает Миша, - так это люди. На гражданке ты таких людей не найдешь. А здесь их полно. Тебя прикроют, поддержат. Даже если погибнешь - твое тело вытянут и привезут домой. Это друзья. Я нашел здесь настоящих друзей. И потому сюда возвращаюсь. Но когда был в отпуске, боялся вернуться, потому что все время кажется, что ты обязательно погибнешь. От этой мысли тяжело отделаться. Переломил себя, вспомнив о друзьях, которые могут погибнуть, а я останусь существовать.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

- Это трофейный автомат друга Ореста, - показывает боец. - Я должен был ехать на выезд, но оружия не было. А у него было два автомата. Он дал мне его, потому что безоружным ехать на выезд невесело. Он сказал: - Хорошо, но отдашь лично в руки. Через три дня Ореста не стало.

Боец сильно нервничает, вспоминая погибшего друга.

- Я считаю, что это именной автомат Ореста, - продолжает боец. - Я сказал всем, что этот автомат можно будет забрать только в случае моей смерти. Это память о нем. Он был ридновир, верил в славянских богов. В его честь я вырезал на автомате эти руны: Даждьбога, Белбога, Перуна и Сварога. В бою провел с ним три недели и он меня ни разу не подвел.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора


На базу приехал Первый. Так здесь называют Дмитрия Яроша. Но увидеть его в этот день не удалось. Всю избирательную кампанию Ярош провел в агитационных турах. И в этот день за несколько суток до дня голосования тоже провел с избирателями в своем округе. Уезжает Ярош с первыми лучами солнца, возвращается далеко за полночь.

День третий

Встретил бывшего бойца батальона Донбасс. Он рассказал, что из батальона Семена Семенченко многие ушли в Правый сектор. 

- ПС всегда на передовой. Всегда там, где жарко. А сидеть в тылу - зачем? 

Интересуюсь, много ли сюда перешло людей из других батальонов.

- Около 30 человек из Донбасса и Днепра. Какая-то часть в Азов ушла. Многие в Айдар пошли. Кто-то контракт подписал и пошел в десант.

Вместе с бойцами идем на полигон.. По дороге знакомлюсь с одним из киборгов из Донецкого аэропорта. Он рассказывает, что волны террористов и российских солдат накатывают ежедневно, но пробиться и занять позиции россияне не в состоянии.

- Сотнями раскатываем.

- Сколько зарубок на автомате?

Воин отрицательно качает головой.

- Мы не убийцы, а солдаты. Это они делают зарубки, потому что для них это сафари в Украину. А мы свою землю защищаем.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Киборг-правосек из Донецкого аэропорта

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора


Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Возвращаемся в информационный центр. Один из бойцов разведки Правого сектора рассказывает, как брали браконьеров в районе Песок, сетью ловивших рыбу. В итоге ею накормили весь батальон, военных, людей в округе и Донецкий аэропорт. 

Боец утверждает, что Донецк почти полностью окружен.

- Еще километр и возьмем город в кольцо. Сейчас это зависит от нас. Все подходы к городу под нашим контролем - северо-западная сторона, западная, юго-западная и южная сторона.

Спрашиваю, почему тогда карты СНБО рисуют, будто бы территория вокруг города под контролем российских сил.

- Да потому что официально это все давно сдали. Даже сейчас военным говорят: отступайте из аэропорта. Они отвечают - хрен.

Юмор среди правосеков вполне армейский. Здесь все давно привыкли к войне и смерти. Бойцы живут войной.

- Останавливает нас гаишник, - рассказывает разведка, - Мол, что это у вас за номера такие - ПТН ПНХ!? Я говорю: "По-перше, слава Україні". "Героям слава", отвечает. Бо вже ж всьо, не можна не казать - побьють.

- Что у вас за номера? - продолжает милиционер.

- У нас у всего батальона такие номера.

- Не может быть, чтобы весь батальон так ездил! Вот у военных - черный фон, белые буквы...

- Я ему говорю: "Да у нас все четко! Вот документы, подпись Яроша". Пошел он, значит, куда-то звонить. Подходят беркута: "Ну, что там, как там на Песках? А то мы тут гнием третий месяц на посту". Мы им: "Ребят, а ничего, что мы правосеки, а вы - харьковский беркут?". "Да какая нам разница! Это наше начальство помириться с вами не может. А мы что? Да мы, если что, с вами Донецк штурмовать". Классные такие беркута.

Вернулся гаишник. Говорит, что по телефону ему подтвердили: да, мол, правосеки ездят с такими номерами. Поинтересовался, везем ли оружие. 

- Да вы что! - отвечаем. - Нам же не выдают, нам положено безоружными.

Все смеются.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Через стену информационного центра - оперативный штаб ДУКа. Периодически оттуда слышно, как командиры  вызывают артиллерию Вооруженных сил Украины и просят нанести удар по силам противника в указанном районе. Начальник штаба 5-го отдельного батальона - друг Дядько.

- 5-й отдельный батальон - это военная единица, структура, одно из подразделений ДУКа. А эта база для тренировок и отдыха. Здесь воины повышают свою боеспособность в соответствии с требованиями передовой. Кроме того, сюда привозят помощь волонтеры, после чего отсюда эта помощь распределяется непосредственно среди бойцов.

- Какие проблемы есть? Чего не хватает?

- Нельзя сказать, что мы здесь бедствуем. Украинская нация достаточно доброжелательная и обеспечивает нас всем необходимым.

- Как охраняется база?

- Любой, кто попытается попасть сюда - мы об этом узнаем задолго до того, как он окажется у наших дверей. Мы хорошо защищены. 

- Сотрудничаете с армией?

- Разумеется. Армия помогает нам артиллерией. Мы можем запросить помощь и артиллерия нам поможет. С другой стороны, армия может запросить у нас поддержку сухопутными силами.

Рассказывая о порядках на базе, Дядько подчеркивает: главная награда для воинов - отправиться на передовую. "Этого хотят все", - говорит он. А главное наказание здесь - остаться в тылу. 

- Украина защищает себя от восточного ига, - говорит друг Дядько, - И надо понимать, что это иго - это не могущественная держава, а просто огромная масса. Потому мы обязательно победим.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Два юных киборга. Одному - позывной Кобра (слева) - 22 года, второму - позывной Слива - всего 18 лет. Увидев камеру, старшие киборги почтительно отодвигались в сторону: "Нет-нет, их снимайте. Вот они - герои, настоящие". Около трех недель воины провели в боях, затем выехали на отдых. А после нашего интервью парни снова отправились в аэропорт. Интервью с бойцами: Киборги: Не может быть никаких ДНР-ЛНР в независимом государстве.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Комбат 5-го батальона ДУК ПС друг Черный - легенда Правого сектора. Воюет на передовой в Донецком аэропорту и Песках. Говорит, что Правый сектор в обязательном порядке координирует свою деятельность с Вооруженными Силами Украины. 

- Стрелковый бой - это полная координация. Если мы не понимаем, кто воюет рядом - мы не сможем помочь. Так что связываемся по радиостанциям. 

Но при этом, считает Черный, армия парализована перемирием и наблюдателями ОБСЕ.

- Когда по моим бойцам ведут огонь - я имею право дать команду вести ответный огонь. А Вооруженные Силы Украины должны это согласовывать и звонить в штаб. Сейчас новая фишка - ОБСЕ. Мол, подождите, пока приедет ОБСЕ, послушает, что действительно по нашим позициям стреляют, зафиксирует стрельбу, а потом ОБСЕ перезвонит в штаб и штаб даст разрешение открывать ответный огонь. И только после этого мы начинаем воевать.

- Я что, должен у какого-то ОБСЕ спрашивать разрешения воевать за свою землю? - говорит Черный. - Приехали, называется, какие-то непонятные люди в белых халатах...


День четвертый

Рано утром после рассвета мерзну возле корпуса, где расположился Первый. Это уже третья попытка застать Яроша и записать интервью. Температура резко упала. Холодный ветер пронизывает до костей. Машины Яроша прогреваются на выезд. 

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора
Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора

Во время беседы Ярош выглядит сильно уставшим. Майдан, война, избирательная кампания и снова война. Через несколько дней после этого интервью, когда закончились выборы и стало известно, что Ярош победил и проходит в парламент, лидер ПС покинул лагерь и выехал на передовую к своим бойцам (интервью полностью: Ярош: "Мы не будем валить государство ни при каких условиях").

После беседы с проводником в центральном корпусе встретил киборга, который только что вернулся из аэропорта. Позывной "Святой". Родом из Ивано-Франковска, 37 лет, дома ждут жена и двое детей. "Святой" воюет уже семь месяцев, периодически возвращаясь домой на работу, чтобы семья была обеспечена, ведь в Правом секторе денег никто не получает. 

- Лига? Так мы вас читаем. Хорошо, что приехали.

"Святой" рассказал, что бойцам в аэропорту катастрофически не хватает воды, теплой одежды и обуви.

- Есть такая дорога. Мы называем ее дорогой жизни. Она ведет к аэропорту. Эту дорогу все время обстреливают. Много ребят там погибли, чтобы доставить в аэропорт все необходимое.

Воин говорит, что сейчас боевики выясняют отношения между собой рядом с аэропортом.

- Месят друг друга группировки Оплот и Восток на Спартаке. Лупятся артиллерией и Градами.

В конце разговора спрашиваю "Святого" о том, что он думает о мифах вокруг Правого сектора.

- Это все неправда. Мы - националисты, а не нацисты. И большинство наших бойцов, кстати, говорят по-русски. Мы не едим русских детей. Но мы победим. Мы день за днем будем доказывать делом свой патриотизм и любовь к Украине. А ложные мифы исчезнут сами по себе. Со временем.

Обитель Яроша: репортаж с прифронтовой базы Правого сектора